Подземный огонь

Этим утром столица Пограничья показалась мне более приветливой и спокойной. Вчера я устал и был в дурном настроении, а потому все окружающее виделось в черных красках. Пускай ночью меня пытались убить, пускай я изрядно замерз, спав на полу, но, увидев поднимающееся к небу ровные струйки дыма от очагов, услышав приглушенное мычанье коров и чириканье красногрудых снегирей, я оттаял. Я происхожу родом из очень дальней аквилонской провинции, замок моего отца (не в обиду королю Эрхарду будь сказано) очень похож на «верхний город» Вольфгарда. Благостная патриархальность, спокойствие и древнее благочиние…

Мы с Конаном, облаченным в короткую меховую куртку и круглую шапку из меха чернобурки, беспрепятственно прошли через ворота квадратного замка Эрхарда, спустились вниз по дороге, ведущей с холма, и киммериец уверенно повел меня в сторону приземистого бревенчатого дома, на котором красовалась удивительно изящная для варварского Пограничья вывеска: «Корона и посох. Комнаты для проезжающих и вкусная еда. Содержит мэтр Хек Далум.» А еще на вывеске были старательно нарисованы указанные корона и посох, оплетенные сосновыми ветками.

— Изменилось все, — сказал мне Конан, кивая в сторону гостиницы. — Я здесь был четыре года назад. Вывеску новую повесили, дом отремонтировали… Глянь, новую конюшню пристроили…

— Эй!.. — оборвал слова короля резкий басовитый крик. — Это ты мне мерещишься?

«Сколько же у киммерийца приятелей в Пограничье? — подумал я, уяснив, что возглас незнакомца относился к Конану. — А по всему миру? Не удивлюсь, если у нашего варвара-короля найдутся знакомые и в Кхитае, и даже в сказочной Вендии…»

— Фрам! — заорал Конан. — Дубина длиннобородая! Ты откуда здесь?

— Опять гномы, — проворчал я себе под нос. И точно — перебираясь через сугробы, к нам бежал довольно высокий для своего племени (мне по подбородок) чернобородый подгорный карлик. Добротная зеленая одежда, непременный капюшон, черные сапоги и обязательный топор за поясом. Гномы очень любят боевые топоры — национальное оружие.

— Конан, как я рад тебя видеть! — вопил гном. — Пойдем выпьем в «Корону и посох»! За встречу! А у нас тут такое случилось! Слушай, а ты зачем приехал? Опять работу наемника ищешь?

Конан наклонился, по-братски обнял гнома и сразу повернулся ко мне.

— Хальк, это Фрам, сын Дарта, по прозвищу Мрачный. Фрам, это Хальк, аквилонский барон. Он мой друг.

— Друзья Конана — мои друзья, — очень почтительно, как умеют одни только гномы, поклонился Фрам. — Ты тоже наемник, господин Хальк?

— Не совсем, — отрекся я. — Вообще-то я служу в библиотеке аквилонского короля. То есть короля Конана Первого.

— Что, в Аквилонии король сменился? — удивился гном. — Здорово! Знаешь, Конан, самое смешное в том, что тебя и его зовут одинаково!

— Пойдем в трактир, — рассмеялся киммериец. — Там все объясню. Плачу я.

— А чего это ты такой богатый? — Фрам прищурился. — Опять кого-нибудь ограбил, старый разбойник? Пошли, пошли, мне кое-кто из наших задолжал за игру в кости и я тоже пива поставлю! Не тебе одному разоряться…

Киммериец подошел к двери трактира и толкнул ее ногой.

— Проходите, господа мои, — сказал он. — Сегодня Конан Канах всех угощает, потому что встретился со старым другом. Фрам, тебе какое пиво больше нравится — светлое или темное?

ДОКУМЕНТ — V

Лист дневника путешествия Хранителя путевых карт королевства Аквилонского Евсевия Цимисхия в земли королевства Пограничного и горы Граскаальские, кои королевство помянутое от земель Гиперборейских отделяют.

После вновь направился король Конан в горы, дабы окрестность вершины, что Небесной горой у народов, там проживающих, именуется осмотреть и во всем том, что о месте упомянутом допреж поведано ему было, убедиться самолично.

Сопровождение же короля, как и пристало мужу, положение столь высокое имеющего и достославного весьма, хоть и не преизрядно было на сей раз числом и великолепием и пышностию замечательною не отличалось, но из дворян и иных мужей титулованных и рыцарей славных и доблестных состояло, из коих паче всего назвать подобает

[8]