Подземный художник

Помощник, тихое существо с пробором, не допустив до начальства, перехватил букет.

– Спасибо, что вспомнил! – испытующе глянув на поздравителя, ответил юбиляр.

Конечно, издевался: как тут забудешь, если у него в папке лежит-дожидается визы контракт на «Фили-палас».

– А это, – Свирельников открыл бархатную коробку, – вам, в коллекцию! И желаю такого же долголетия, как у этого кинжала!

– Разбираешься! – улыбнулся новорожденный, принимая и оглаживая подарок. – Не переживай! Поддержим тебя!

– Спасибо! – благодарно выдохнул Михаил Дмитриевич.

– Но учти, если будет хоть одно нарекание по качеству работ…

– Это исключено! Я на рынке с девяностого года.

– Да зна-аем: ветеран капитализма! – Юбиляр усмехнулся с добродушной непримиримостью и протянул Свирельникову руку для прощального пожатия. – Не подводи! Ты ведь офицер?

– Офицер.

– Должен понимать: вчера коммунизм строили, сегодня – капитализм, завтра еще чего-нибудь придумают… А мы должны Россию строить, как бы это ни называлось! Понял?

– Понял! – кивнул директор «Сантехуюта», до последнего момента надеявшийся, что юбиляр пригласит его на банкет.

Когда-то Андрей Викторович был секретарем райкома партии, в 91-м впал в ничтожество и даже, говорят, запил. Но потом, когда вся эта галдящая длинноволосая демократия, рассевшись по чужим кабинетам, вдрызг развалила городское хозяйство, о нем вспомнили и вернули. Он снова поднялся, приспособился, научился говорить про общечеловеческие ценности, брать откаты, однако ко всему, что случилось в Отечестве за последние пятнадцать лет, относился, судя по некоторым признакам, как к какому-то дурному партийному уклону, вроде хрущевской кукурузомании, который когда-нибудь обязательно исправят и осудят…

Помощник, провожая, интимно погладил Михаила Дмитриевича по спине и шепнул, что сегодня все решено и ему обязательно позвонят.

«Ага, – обрадовался директор «Сантехуюта», – значит, фитюгинские денежки и пригодятся!»

Замешкавшись, он еле увернулся в дверном проеме от бушприта фрегата «Штандарт», вплывавшего в кабинет юбиляра.

– А разве не твоя очередь? – вернувшись в приемную, спросил Михаил Дмитриевич Ашотика.

– Жалко морячков! – вздохнул бывший цеховик. – Ну, какой?

– Очумел, по-моему. А ты что даришь?

– Так, одну вещь… – неопределенно ответил осторожный армянин. – Позвони, когда «Фили» получишь! Не пожалеешь!

Спускаясь вниз по лестнице, Свирельников услышал в нижнем холле знакомое раскатистое «без всяких-яких» и схоронился за колонной: встречаться с Вовико ему было неловко.

17

– Куда едем? – спросил Леша.

– В офис. Кто-нибудь звонил?

– Отец Вениамин. Просил напомнить про болтики…

– Болтики? Ах, ну да – болтики…

Они тронулись, и вскоре, оглянувшись, Свирельников заметил серые «жигули».

«Да и черт с ними! Вот ведь как жизнь чудно устроена: если бы на него не наехал центр из-за Толкачика, может, еще с «Филями» и потянули бы. А тут раз – и решили! Прав, прав Алипанов: когда пируют великаны, лилипуты сыты крошками! Господи, от чего только не зависит жизнь и состояние человека! От любой ерунды! Но на банкет, гад, не пригласил!..»

– Леша, – приказал он. – Видишь, серая «копейка» сзади?

– Вижу! – подтвердил водитель, глянув в зеркало.

– Подпусти поближе!

– Сейчас.

Вскоре «жигуль» оказался настолько близко, что можно было рассмотреть номер на переднем бампере. Можно – да нельзя! Жестяная табличка оказалась густо замазана грязью.

– Отрывайся! – распорядился директор «Сантехуюта» и набрал номер Алипанова.

– Аллёу. Ты где?

– Еду. Ну, как у нас там?

– Пока – никак. Работаю. Узнал номер девочек?

– Узнал. Записывай. Фирма «Сексофон»…

– Саксофон? – удивился бывший опер.

– Нет, «Сек-со-фон».

– Ишь ты! Какие у нас все-таки люди талантливые! А как их звали?

– Не помню. Беленькая и черненькая. Беленькая с глазом…

– Неужели?!

– …На пояснице.

– Ух ты! Разберемся. Этот-то так за тобой и катается?

– Катается.

– Номер не рассмотрел?

– Рассмотрел.

– Ну?

– Грязью затерт, ничего не видно. Профессионал!

– Не обязательно. Может, просто телевизор смотрит. А куда сейчас едешь?

– В офис.

– Не исключено, он с тобой на контакт попробует выйти. Не волнуйся, держись твердо. Если он оттуда, откуда ты думаешь, то мелочь. Шестерка. Понял?

– Понял.

– Ну, давай, до связи! Будет информация – позвоню.