Подземный флот маркшейдера Вольфа

Ясное дело, звучало это так: проникли в комнату, пока меня не было, и хоть ничего не стырили, но все полапали и замерили. Даже трусы!

Князь и Евсеич Первый снова таинственно переглянулись. Князь знал, как ответить, что не подкопаешься:

— Вы могли заметить, Никита, что сегодня ночью мы впервые установили прямой визуальный контакт с вашим временем, а затем — и предметный. Но мы имели возможность оценить антропометрические параметры вашего отца… Мы провели большую исследовательскую работу…

— Позвольте, капитан, я по-простому, — вдруг смело встрял Евсеич.

— Валяй, боцман, — весело позволил князь.

— Никита Андреевич, вы же сами сказали: прикид. Вот мы и сделали прикид на глазок, — действительно просто объяснил Евсеич. — Издалека. Никакого взлома, Боже упаси! Сами извольте проверить. Наверняка, что-нибудь великовато или узко. Извольте примерить. Немедля подгоним.

— Ай, боцман, молодца! — восхитился князь. — Ясность необыкновенная. Вот и помоги примерить… А закончите, позови снова.

— Может, я сам… это… прикину, — смутился и застеснялся Кит, представив, что сейчас «боцман», он же слуга юного князя, будет с ним тут возиться, типа, пуговицы застегивать, шнурки завязывать, пиджачок подавать…

Фу, шняга!

И надоели уже эти снисходительные переглядки князя со слугой, их игры в капитана и боцмана… будто специально для него, Кита, комедию тут ломают.

— Видите ли, Никита, вы, конечно, вольны всё сами перемерить на свой вкус, — учтиво развел руками князь. — Но некоторые трудности состоят в том, что вы должны вполне соответствовать… У нас тут есть свои условности. К примеру, в чем гостю приличней выйти к обеду, который, кстати, не за горами…

Тут князь вытащил золотые карманные часики, откинул крышечку.

— Считайте, что вы попали в другой пояс времени во всех смыслах, — сказал он. — Примерно в десять двадцать мы выехали из Москвы вашего века, а сюда, на век раньше, добрались, вернее сказать, нырнули к часу пополудни. Евсеич, как у нас с обедом?

— В пути, капитан! — доложил боцман.

— Никита, вы не откажетесь от приглашения на ранний обед?

Кит вдруг прочувствовал, что и впрямь успел проголодаться. Проголодаешься тут, с такими-то чудесами и путешествиями!

— С дорожки-то как хорошо, всяк проголодается! — будто прочел его мысли Евсеич.

— Можно… — согласился Кит.

— Что и требовалось доказать… — с аристократической ухмылкой заметил князь. — Вот боцман и покажет вам, во что у нас принято облачаться к обеду… Подгонит, что придется. А потом я завершу предварительные инструкции.

Словно избегая лишних вопросов и сомнений Кита, князь быстрой, легкой походкой вышел… А Кит остался. С Евсеичем.

Евсеич посмотрел на потерявшегося — давным-давно уже потерявшегося Кита, — и постарался улыбнуться ему как можно более радушно.

— Да вы не робейте, Никита Андреевич! Мы же всё понимаем. Для вас тут пока всё прямо как в Японии какой-нибудь, не знаешь, как и повернуться, — сказал он. — Как скажете, так и сделаем. Хотите, за дверью подожду, хотите тут постою, отвернусь, пока вы примеритесь…

Ничего не скажешь, Евсеич умел внести ясность и облегчение в жизнь, в отличие от князя, который, хоть и объяснял все толково, вводил в курс, был вежлив и всячески излучал доверие, но…

— Только позвольте уж указать, что примерять для начала, — твердо предупредил Евсеич.

Он подошел к открытому шкафу и ловкими движениями фокусника быстро все разложил на виду — одно на кресле, другое на прихотливом диванчике. Поставил у кресла дурацкие, по мальчишеским и всем прочим меркам XXI века, ботинки.

— А что, это все надо надевать? — робко спросил Кит, вперившись, однако не в дурацкие, сверкающие покупной новизной туфли, а в галстук — черный, в белый горошек.

— К обеду приличествует, — довольно-таки категорическим тоном подтвердил Евсеич. — Тем более для первого знакомства с обществом… Как сказали бы их сиятельство, с «командой»… Уж извиняйте, Никита Андреевич.

За что было извинять Евсеича: не за то ли, что без «сиятельств» опять обойтись не мог…

Кит, тем временем, стоял похолодевший. Слово «общество» повергло его в ужас. Он вспомнил про дворянский этикет и все такое — и ему дурно стало. Он же, и вправду, тут троглодит натуральный! Йети! Ну, вилку с ножом держать, конечно, может, но ведь наверняка же еще… даже представить страшно сколько еще всего!

— Как-то жарко вы одеваетесь летом, — пробормотал он, уже чувствуя, что этот старинный пижонский галстук затягивается на его шее, как висельная петля.

— Ничего, Никита Андреевич, у нас в столовой прохладца стоит. Отмучаетесь, а потом передохнете вволю, — успокоил Евсеич.