Подземка

Я поделился в октябре прошлого года этой мыслью с подругой, и оказалось, что она тоже, как ни странно, решила бросить свою работу по той же причине. Так мы на пару ушли из своих прежних фирм и начали работать в фирме ее отца. Типа: пойдем сюда — ну что, пошли? Фирма небольшая, всего 15 человек. Производитель мужских галстуков. Заключила лицензионный договор с итальянцами и держит в Токио три собственных магазина. Там я тоже работаю в коммерческом отделе. Интересно — аж жуть! В фирме таких размеров работается лучше всего. Торгуй себе на здоровье, добивайся результатов. Полностью семейный бизнес. Когда я поступил на работу, ее отец пригласил меня пообедать. И спросил меня, собираюсь ли я жениться на его дочери. Я считал, что едва начал работать — вот добьюсь успеха, тогда можно просить руку его дочери. Но ответил: конечно, хоть завтра. Ладно, сроки тут ни при чем, ответил он, — раз так, работай у нас.

В прежней фирме приходилось ездить с Син-Ураясу на линии Кэйё до Хаттёбори, оттуда по линии Хибия до Хироо. Выходя из дому в восемь, на работу приезжал к девяти. Сесть не сядешь, но давки в вагоне почти не бывает. Как правило, стоя читаю книгу. Есть немало книг, которые могут пригодиться по работе. Например, «Революция в мозгах». Домой возвращаюсь выжатым как лимон — уже не до книг. Поэтому всегда ношу с собой томик в портфеле. Вот и читаю в транспорте,

20 марта? Что же там было? Кажется, я тогда был очень занят… Подождите, сейчас принесу органайзер (уходит в комнату и возвращается с блокнотом). Да, вроде был очень занят. Мы открыли новый магазин, домой возвращался не раньше 11-12 ночи. А, вот еще что — как раз тогда я ходил на вождение.

У вас не было прав?

Да нет, у меня их отобрали. Пришлось ходить пересдавать. Три раза действие прав приостанавливали, кроме того, дважды на Хоккайдо ловили за превышение скорости. Стоит один раз лишиться прав, и приходится полностью проходить курс обучения. Экстерном сдать очень трудно. Ведь все нужно делать один в один — так, как учат там. То, как умеешь ездить ты, никого не интересует. Поставят раз крест за своевольное вождение, пиши пропало. Дурдом, но ничего не поделаешь. Пришлось смириться и посещать все занятия.

20 марта я вышел из дома на полчаса раньше обычного. По понедельникам у нас подсчет выручки за неделю, и к тому же еще планерка. Поэтому я старался приезжать к половине девятого. Из-за чего попал в эту неприятную историю с зарином. Не будь понедельник, этого бы со мной не произошло.

В то утро я был какой-то уставший. Так всегда бывает после выходных. Ничего специфического, просто какой-то я вялый, типа того. Хоть и было воскресенье, вечером мне пришлось выйти на работу. Ездил в магазин в универмаге на Матида. Собирался посовещаться с продавцами и поменять выкладку товара. А это возможно лишь после закрытия универмага. Конкуренция в универмагах ожесточенная. Хоть немного снижаются продажи — и тебя стегают по заднице: дескать, что — дела неважны? Знаешь такого-то? Так вот, он метит на твое место. В конце полугодия могут перевести на худшее место или вообще закрыть магазин. Пощады не жди. Вот нам и приходится…

Несмотря на то, что следующий день был выходной, у меня имелась работа. Предстояло съездить в универмаг на Гиндзе, где магазин открылся после ремонта. О выходных никто не вспоминает. Работа наша с первого взгляда кажется модной и интересной, но на самом деле все далеко не так. Заставляют работать до изнеможения. К тому же зарплату приличной не назовешь. Бывает, уговариваешь клиентов, облачившись в хорошо подогнанный костюм, но еще чаще идешь, скажем, летом на задний двор и пакуешь там, обливаясь потом, продукцию. Судя по органайзеру, в тот день я был очень сильно занят. Хотя я ничего не помню.

На линии Хибия я всегда сажусь в первый или второй вагон. Не успел пересесть на Хаттёбори, как раздалось объявление: в поезде находится больной. Одному из пассажиров стало плохо, поэтому поезд задержится на следующей станции Цукидзи. Надеемся на ваше понимание. У кого-то закружилась голова после долгой езды стоя, подумал я. Такое часто бывает. Поезд остановился на Цукидзи, распахнулись двери. И в этот момент четверо-пятеро пассажиров рухнули на платформу. Вывалились из открывшейся двери. Причем из следующего, третьего вагона. Получается, больные в третьем вагоне. Я стоял возле самой двери и вышел на платформу, чтобы выпустить выходящих, да так и увидел прямо перед собой эту сцену.

Подошел работник станции. С видом, понятное дело: у кого-то просто голова закружилась. Он попытался обнять и приподнять упавшего, но не тут-то было. И началась паника. Работник станции с микрофоном в руках кричал: больной! «Скорую»! «Скорую»! А потом: ядовитый газ!

Прямо так и сказал — «ядовитый газ»?