Подземелья Конфренко

— Да тебя сопляк, не только тухлой рыбой, тебя поганой лопатой не прибьешь! А ну пошел вон отсюда!

— А чегой-то я пойду, я никого не трогаю, чего мне уходить, никто не запрещает по рынку ходить, рыбу вот нашел, я еще похожу, мож еще чего найду.

— Ах ты, подлый крысеныш! Вот доберусь я до тебя, ты не только уйти, уползать с рынка будешь!

— Ты сперва доберись! — Крикнул и юркнул в проход между прилавками.

И вот так каждый раз. Но ни разу еще тетка Ри Сун, еще не покинула своего прилавка, потому как знала, оставишь на секунду, и все, весь товар растащат. А тут и сама горло размяла, и соседи повеселились. Так и складывается особая рыночная атмосфера, где все торгуют, торгуются, покупают, громко спорят с продавцом из-за качества товара, просто ругаются. Тут и там снуют вездесущие мальчишки, толкаются покупатели. Самое то, чтобы прийти в себя после недель упорных и отупляющих тренировок. Сейчас я сидел в кустах, росших по углам торговой площади, и жевал рыбу, похожую на жесткую соленую селедку и зажевывал ее самой дешевой ржаной лепешкой, которые продаются по десяток за медяк. После крысиной диеты — просто пища богов. А заодно можно посмотреть замасленную газету, в которую была завернута рыба.

Прочитать я бы не ничего не смог, но в газете были картинки. И по ним можно было отдаленно понять, о чем речь в статье. Кто-то поздравлял кого-то, кто-то хвастался добычей позируя на каком-то звере похожем на саблезубого тигра, а кого-то запечатлели на фоне выставочного павильона, на стеллажах которого стояли разные диковинки. Засунув газету в карман, потом еще полистаю, да и на растопку пойдет, я решил сорвать травинку, чтобы поковыряться в зубах, все же мясо рыбы было жестковато. Но, внезапно, я почувствовал божественный аромат чеснока. Не знаю, что это за трава, но я взял свой ножик и начал ковыряться в земле, опасаясь, что бы меня кто-нибудь не увидел. Она тут росла повсюду, вдоль стены и дальше под заросшей кустарником торговой террасой. У травы были небольшие клубни, размером с вишню, и жесткие игольчатые листочки. А, самое главное, от нее шло дуновение жизненной энергии.

Только намного позже, я узнал, что это была одна из тех редких трав, способных накапливать духовную энергию, и как она смогла тут вырасти, понятия не имею. Но я насовал ее везде куда только смог. И пулей метнулся со своим сокровищем до дома. Чесночная похлебка с мясом и черной лепешкой, показалась мне тогда пищей богов. Еще бы, когда отвыкаешь от вкуса специй, даже малое их количество сильно меняет вкус еды. Но, кроме вкусной еды, я получил еще и дозу чистой растительной энергии. Поэтому тут же уселся в медитативную позу, и принялся усваивать халявную энергию, стараясь не упустить не капли. Удивительно, но даже увядшая трава сохраняла в себе эту самую духовную силу. Тогда я взял свой самый лучший нож, и принялся мелко-мелко резать жесткие стебли, а клубни откладывал, чтобы потом съесть.

В итоге я еще не раз ходил на свою тайную делянку, снимать урожай. Обследовав всю доступную территорию, больше такой травы я нигде не нашел. Но и так я успел насушить солидный пакет листьев, которые долго служили приправой, а больше ведра мелких клубней очень сильно продвинули мою культивацию. Тогда же я понял, что очень важно получать энергию из разных источников, тогда она становится болей богатой, более качественной, что ли, не знаю, как объяснить, что такое энергия, тем, кто не может ее почувствовать. После в течение месяца, мои тренировки приобрели особенною интенсивность. Я уже не был похож на доходягу, а выглядел крепким одиннадцатилетним подростком. Мясная диета пошла впрок и на теле начали нарастать сухие и жесткие как пеньковые канаты мышцы. Я уже не мог мерить свою силу в подтягиваниях, потому, что от них не уставал. Тогда пришла в голову мысль сделать утяжелители.

Первые свои кривые изделия я делал из тканевых мешочков с песком, привязанным к ногам и рукам, плюс небольшой самодельный рюкзачок на спине. Рюкзак наполнялся песком до тех пор, пока не появились затруднения при ходьбе. Так же трудно стало бегать и подтягиваться. Но, когда я чувствовал, что стало слишком легко, в утяжелители добавлялось больше песка. Эти экзекуции продолжались до тех пор, пока количество песка не стало таким, что стало просто неудобно ходить, из-за огромных мешков на ногах. Да и рюкзак стал цепляться за все выступы в тесных коридорах. Тело стало сильнее, но я понял, что утяжелители тоже не вариант. Оставались только статические тренировки. По крайней мере до тех пор, пока не сломаются стены, в которые я упирался при тренировке. Упираться приходилось до чувства, что мышцы сейчас разорвутся, а кости лопнут. Кости тоже надо было укреплять, но взять молоко и творог было негде, поэтому приходилось высушивать мелкие крысиные косточки, потом дробить их в муку, а потом поспать этой костной мукой пищу. Я где-то слышал, что для крупного рогатого скота, в комбикорм тоже добавляется костная мука, для гармоничного развития.