Подземелья Конфренко

Эх мечты-мечты, но, чтобы они стали явью, надо работать, в первую очередь надо искать людей. И людей надо искать маленьких, то есть детей, не старше десяти-двенадцати лет. Это как раз тот самый возраст, когда психика очень пластична, и из мелких хулиганов получаются преданные и активные члены организации, которую я планирую создать в будущем. И выход есть. Я уже рассказывал, что мелких детей в Конфренко отлавливают, а потом, после сортировки распределяют по разным Семьям, Кланам и Организациям. Не один я такой умный, и не мое это изобретение. Так вот, помимо приемников для совсем маленьких детей, есть еще сборные пункты для беспризорных детей постарше. Вернее, для явных беспризорников. Если, например, по рынку идет уверенный в себе, хорошо одетый, чистый и ухоженных подросток, его никто не будет хватать, и тащить в кутузку «для выяснения». Поэтому, кстати, Ген Ма, на первых порах, никто не трогал, а потом стало поздно.

А вот всяких недокормленных оборванцев, которым путь только в профессиональные бродяги, отлавливали и отправляли в специальные школы, откуда потом набирали свои кадры стражники наружного кольца или команды охотников, что победнее, и которые не могли нанять бойцов получше. И таких детей было достаточно много. И перед тем, как распихать таких детей по школам, их собирали в своеобразные распределители. В этих сборных пунктах собирали иногда по нескольку сотен маленьких арестантов, которых объединяло только одно — они были никому не нужны. И именно из этих распределителей я и планировал набирать себе пополнение. И первым станет распределитель в соседнем пятом секторе на седьмом ярусе. По добравшимся до меня сведениям, там сейчас осталось всего-то около тридцати малышей. Но это были самые отпетые звереныши, которых не смогли никуда отдать, из-за их крайней агрессивности и неподатливости для воспитания. Ломали конечно всех, но для этого сейчас ждали, пока освободится персонал особой школы, как раз для таких трудновоспитуемых детей. Куда их потом девают было неизвестно, но, я так думаю, они как раз шли на эксперименты Целителей. Иначе где они набирали невероятной силы свирепости бойцов в свою гвардию.

***

Кир сидел, забившись в дальний угол камеры, и злобно смотрел на своих товарищей по несчастью. Несмотря на малый возраст, к своим восьми годам он успел пережить многое. Родители погибли во время нашествия монстров, пару лет назад. После этого дом отобрали соседи, которым он понадобился для их разросшегося семейства. Его брата и сестренку, как одарённых к культивации, моментально забрали какие-то люди, а его просто выкинули как ненужный хлам. С тех пор он многое понял, и озлобился на весь мир, желая только одного, стать сильнее, чтобы больше никто не смог относиться к нему как к мусору. Но это сделать было непросто, особенно когда ты маленький, тебе нечего есть, и негде ночевать. Он воровал, жил, где придется, несколько раз грабил загулявших любителей выпить. А что, кирпичом по голове, и все содержимое карманов меняло своего владельца. Но так не могло продолжаться вечно. Его прибили бы более взрослые конкуренты, а прибиться к кому-то и попасть в подчиненное положение не позволяла внезапно взыгравшая гордость.

Да и огонь злобы в груди мешал налаживать контакты м другими людьми. И таких, как он сейчас собралось несколько десятков. Охранники смотрели на них со злорадством и предвкушением. Намекая, что скоро их заберут те, кому абсолютно все равно на моральные закидоны малолетних преступников. Все закончилось в один момент. Раздались глухие звуки ударов, а потом, через пару минут дверь камеры открылась и Кир увидел высокого широкоплечего парня, от которого буквально волнами расходилось чувство силы и власти. Он оглядел грязный и оборванных детей с саркастической усмешкой и проговорил:

— Ну что, господа алкоголики, хулиганы, тунеядцы, сами пойдете, или вас пинками выкидывать!

Кир посмотрел на наглого персонажа, но тому были злобные взгляды мелкого недокормыша, как говорят, по барабану. Внезапно, не понимая, что на него нашло, Кир поднялся из своего угла, и пробормотал:

— Сами, не надо никого пинать! — он вдруг почувствовал, что вот она, его мечта стать сильнее сама зашла в грязную камеру.

— Тогда построились в колонну по одному, и вперед за мной, бедолаги!