Подземелья Дикого леса

— Мы все здесь, на заводе Антэнка, — сказал он громко, — верим в рабочую солидарность, солидарность в желании изготавливать детали как можно лучшего качества. Когда этот важнейший принцип оказывается под угрозой из-за преступников, лжецов и воров, приходится вершить правосудие — во имя защиты всего предприятия.

Девочки рядом с ним вели себя очень по-разному: Марта стояла с высоко поднятой головой и с ужасом на лице, а Рэйчел прятала взгляд за свисающими, словно занавес, волосами.

— Я не сомневаюсь, — продолжал Антэнк, — что это печальное событие только увеличит нашу производительность. Чем больше выговоров, тем больше запретов, тем лучше дисциплина. Всем хорошего дня.

И с этими словами он повел Марту и Рэйчел к лестнице.

Элси повернулась к своему станку и дернула за рычаг; машина выплюнула гайку. Она тут же дернула снова, и железные зубы опустились, с громким лязганьем раздавив только что сделанную деталь.

Антэнк остановился у лестницы и обернулся.

— Что это было? — спросил он, оглядывая комнату. Его взгляд остановился на Элси. — Что ты сделала?

— Ой, — сказала Элси и снова потянула рычаг. Еще одна гайка. И эта тоже погибла под железными зубами станка.

Антэнк побагровел до оттенка свеклы, отошел от девочек и двинулся к ней.

— Два выговора, — сказал он.

Элси снова потянулась к рычагу. Рэйчел подняла глаза и сквозь темные пряди посмотрела на сестру.

— Элси! Не надо! — крикнула она.

— Прости, Рэйч, — сказала Элси. — Я не пущу тебя одну. — И дважды дернула рычаг. Высоколегированная ромбоидноосциллированная болтовая гайка родилась на свет и тут же была раздавлена.

— ТРИ ВЫГОВОРА! — заорал Антэнк, плюясь от ярости. — ЗАПРЕТ! — Он резко подошел к Элси и схватил за плечо. Доведя до лестницы, толкнул ее к двум другим девочкам и обвел взглядом цех. — Еще кто-нибудь? Кто хочет испытать мое терпение?

Тишина.

Антэнк поправил жилет, который сбился от беготни, и убрал со лба прядь волос.

— Отлично, — заключил он, немного растеряв пыл. — Работайте.

Терпение его, судя по всему, было исчерпано; он даже не приказал девочкам пойти наверх, умыться и собрать вещи, а просто затолкал их на лестницу и повел прямо по коридору к себе в кабинет.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ Сбежавший мистик Долгий путь

Если путники, проезжавшие по Длинной дороге, и замечали ее, то глядели сочувственно: бредущая по обочине женщина в грязной и рваной цветастой тунике казалась обычной бродяжкой. Какой-то цыган на козлах фургона даже остановился и подал ей вязаную шаль; она приняла ее, невнятно пробормотав слова благодарности. Те немногие, кому случилось проехать мимо, думали, что она, должно быть, оказалась в большой беде, раз путешествует по Длинной дороге зимой в таком жалком виде. Кто-то даже хотел всучить несчастной пару монет, но отпрянул, увидев залитое кровью, искалеченное лицо, бросил серебро на дорогу и поспешил дальше. Она не остановилась подобрать деньги.

На открытых участках снег бешено хлестал по лицу, и женщина крепко закуталась в подаренную шаль. Местность здесь была крутая и негостеприимная, сугробы вдоль дороги все росли. Видимость ухудшилась, но женщина лишь упрямо сжала зубы. Наконец, добравшись до потрепанной временем деревянной таблички, которая отмечала северодиколесскую границу, путница свернула на узкую тропинку, которая вела с дороги в лес. Вскоре впереди показался каменистый холм. В пещере у его подножия потрескивал огонь. Войдя, она коротко поприветствовала сидящих вокруг очага.

— Готово, Дарла? — спросил один из них, темноволосый мужчина в черном костюме-тройке.

Та кивнула, садясь в круг, и протянула к огню замерзшие руки, покрытые красно-бурыми пятнами.

— Отлично, — сказала сидящая напротив женщина с коротко остриженными волосами и в махровом спортивном костюме.

Теплый воздух пещеры согрел Дарлу. Она облегченно вздохнула и, стряхнув с темных волос оставшийся снег, посмотрела на четвертого участника сцены: волка с повязкой на глазу.

— Что ж, капрал, — сказала она, — а теперь расскажите нам, где именно находится разбойничий лагерь, и получите свою награду.

Волк одобрительно рыкнул и сделал большой глоток пива.

* * *

— Прю, я не уверен, что это хорошая идея, — сказал Кертис, глядя, как его подруга остервенело набивает рюкзак провиантом. Они были на кухне; Прю опустошала кладовую, а повара стояли вокруг и глазели. — В смысле, мы же вроде тебя охраняем. Прячем даже.

— Подержи, — сказала девочка, сунув наполовину заполненный рюкзак ему в руки, и зажала зубами яблоко. Освободив руки, она принялась копаться в корзине с тусклыми серебряными приборами. Найдя складной нож с дубовой ручкой, раскрыла его и проверила лезвие. Потом повернулась и бросила нож в рюкзак у Кертиса в руках. — Я должна, — сказала она, вынув яблоко изо рта. — Мне надо ее увидеть.

— Но она же умерла, Прю, — нахмурился мальчик. — Ты же сама сказала.

— Все равно мне надо видеть. Понять, что случилось. И дерево.

— Дерево?