Подвох

– Люблю тебя, – широко улыбнулась Чигринская, целуя мужа в макушку.

– Ага, – вынужденно согласился Сергей. – И я тебя…

На самом деле он был даже рад тому, что в связи с реорганизацией банка шеф отказался отпустить его по запланированному графику. В сложившейся ситуации ему очень хотелось побыть одному, не торопясь в течение двух-трех дней обо всем поразмыслить и, возможно, даже восстановить нечаянно утраченную гармонию.

За рулем, во время пробежки, ложась спать – Чигринский уже пытался копаться в себе. Дельного из этого выходило мало.

Пожалуй, единственное, что ему удалось – это прийти к одному прискорбному для себя, но в то же время честному выводу:

– Мне никогда не успеть за ними. В этой чертовой гонке за успехом я слишком сильно от них отстал … А может, и не мог не отстать…

Прежде чем сказать себе это, Чигринский продумывал разное – оценивал свои карьерные перспективы, размышлял над тем, чтобы оставить банк и открыть свое дело, даже помышлял торговать на бирже. И каждый раз здравый смысл подсказывал ему, что большой успех прийти к нему может лишь по случаю, если сильно рискнуть, и если сильно повезет.

– И если успех – лишь дело случая, то есть ли повод гордиться им? – спрашивал себя он, не желая ставить на карту все. – И если гнаться за ним было ошибочно, то что тогда верно, что правильно?

2

Внутренний кризис Чигринского, однако, никак пока не сказался на его служебной деятельности. Приходя в банк, он по-прежнему, а то и сильнее прежнего, старался сделать максимум для решения поставленных перед ним задач. Выполнить квартальный план по кредитам, переманить крупного застройщика, ответить на обращения VIP-клиентов – все исполнялось исправно, несмотря на утерянную жизненную мотивацию.

Хотя ранее Сергей искренне стремился к богатству и славе, каждая такая задачка занимала его сама по себе. Ему всегда хотелось найти решение, одолеть эту задачку, безотносительно того, насколько она была важна для его прославления или обогащения.

Так вышло и в этот раз – серьезное поручение – подготовить программу унификации кредитных продуктов и выхода на сбалансированный кредитный портфель, поставленная в связи с грядущим слиянием с «Прайм-банком», была выполнена еще к вечеру пятницы. Оставалось лишь на полдня прийти в понедельник, дабы отчитаться перед шефом и официально передать дела своему заместителю.

Поздним пятничным вечером, с чувством удовлетворения от досрочно выполненной работы, Чигринский покинул свой офис.

Он не проехал и половины пути, как получил вызов по громкой связи – от Славы Князева, его лучшего друга еще с первых классов школы.

Князев не был прилежным учеником, оставил школу после девятого класса, ушел в колледж, сменил несколько мест работы и лишь ближе к двадцати пяти взялся за ум, начав выстраивать нормальный карьерный путь. Но строил он его в родном Воронеже, а здесь, в Москве, был всего лишь проездом.

– Из Кельна лечу, должен был сразу в Ворону стартануть, час стыковки, – пояснял он ситуацию. – А фрицы борт задержали, теперь до утра свободен. Такие дела! Ты же рад будешь мою рожу видеть?!

– Славчик, ну конечно буду! Ты куда прилетел, в «Пушку»?

Через полтора часа два старых друга уже сидели на широком сером диване в гостиной Чигринского и активно поглощали бессмертный Jack Daniels.

Еще по пути домой Сергей решил, что обязательно поделится своими переживаниями с другом.

«Ну Славке-то можно, он поймет!» – говорил он себе, мысленно подыскивая нужные для этого слова.

К тому моменту, как Сергей собрался поведать товарищу о своем кризисе, он успел узнать о судьбоносных событиях, которые произошли в жизни самого Князева.

Вот уже три месяца, как тот развелся со своей первой женой, поселившись у бывшей любовницы (беременность которой и стала главной причиной развода). Помимо вечных хлопот по работе теперь Князев был озабочен покупкой новой квартиры, грядущим рождением малыша, материальной поддержкой оставшейся с женой дочери. И тем не менее он был бодр, весел и вполне рад своей непростой судьбе.

– Серега, твою мать, – по-дружески возмутился он, когда Чигринский попытался осторожно рассказать о своих проблемах, – ты просто с жиру бесишься!

Сергей понимал, что в сравнении с положением Князева у него все было неплохо, только легче от этого ему не становилось.

– Слава, да почему с жиру-то?! Какой вообще тут жир, блядь?! Дом скромный по московским меркам, машина средняя. Работаю как вол с утра до вечера. Где жир?!

Чигринский умолчал другу об их общем знакомом, Павле Звереве. Что-то внутри него не давало рассказать о той встрече, о тех унижении и смятении, которые он тогда почувствовал.

– Совсем не пойму тебя тогда! Раз есть куда стремиться, чего тогда завел это свое «Как правильно?»

– Да вот смотри, – под действием алкоголя и без того нестройные мысли с трудом собирались в нужную последовательность, – ну, будет у меня дом в три раза больше, будет не «Ауди», а «Порш» или «Бентли» – в чем смысл-то?