Подвиг разведчика

Текст сообщения гласил:
/«В Центр оперативного анализа/
/Секретно/
/Генерал-лейтенанту Серебрякову/
/Лично/
/31 декабря; 11.45/
/Яровой/
Группой захвачен и допрошен Салман Солгаев 1970 года рождения — боевик незаконного вооруженного формирования Али Абдуллаева (кличка «Абдул-хан», бывший «дудаевец»). Банда Абдуллаева общей численностью до 150 человек перешла российскую границу со стороны Грузии 25 декабря сего года.
Цель перехода:
1. Основная часть банды (более ста человек) должна передислоцироваться и разбить лагерь в окрестностях села Шарой;
2. Оставшимся в перевалочном лагере у реки Шароаргун людям надлежит заниматься поиском, сбором и скупкой вышедшей из строя брошенной военной техники для дальнейшей переправки в северные районы Грузии. Несколько групп по 4–6 человек уже отправлены для выполнения данного задания (предположительно одна из таких групп уничтожена нами 28.12.2004 г. сразу после десантирования, а вторая — 30.12.2004 г. при подходе к перевалочному лагерю). Найденная техника без промедления и скрытно отправляется через перевалочный лагерь по правому берегу реки Шароаргун в южном направлении (данный факт установлен!) до ближайших приграничных грузинских сел.
Дальнейшая судьба техники Салману Салгаеву неизвестна».
В ординаторской воцарилась тишина.

— Прошу, коллеги, высказываться, — нарушил ее поставленный голос Серебрякова. — Какие на сей счет будут соображения?

— Самое первое, что приходит на ум, — повел плечами Альфред Анатольевич,

— так это мысль о тривиальном сборе цветного металла — корпусы БМП и БМД, в отличие от стальных бэтээров, сделаны из высококачественного алюминия. В Грузии сейчас бардак почище российского и нажиться на перепродаже, бесспорно, можно. Но именно из-за простоты данной гипотезы мне не хотелось бы заострять на ней внимания. Тем более, окажись она на поверку правильной — угрозы для нас никакой.

— Следовательно, на анализ напрашиваются другие версии, — бесстрастно заключил Сергей Николаевич, подталкивая подчиненных к продуктивному размышлению.

— Например, ремонт и дальнейшее использование боевых машин бандитами в Чечне против федеральных сил, — предположил седой разведчик.

Альфред Анатольевич возразил:

— Слишком дорогое удовольствие. Да и база для ремонта нужна серьезная.

Но кто-то из ветеранов боевых перипетий не согласился:

— Не факт. У меня в Афгане пятеро механиков из трех раздолбанных снарядами транспортеров один вполне боеспособный за ночь собирали. И трудились они не в мастерской, а посреди барханов…

За столом постепенно разошелся диспут, вмешиваться в который Серебряков не спешил. Он лишь молча курсировал от темного окна до плотно закрытой двери и контролировал ситуацию, готовый в любой момент остановить полемику, ежели чьи-либо эмоции выйдут за допустимые пределы. При этом пожилой генерал впитывал каждое прозвучавшее умозаключение и был твердо убежден: Центр непременно отыщет искомое объяснение. Взгляд его блуждал по озабоченным лицам сотрудников, и в какой-то миг он даже вспомнил легендарную телепередачу «Что? Где? Когда?» с ее цейтнотами и такими же бурными секундами поиска истины.

Пожалуй, только один человек выпадал из общей картины напряженной работы — Антон Князев. Молодой гений сызнова сидел с опущенной головой и отрешенно выводил на листке абстрактные шахматные фигуры, кажется, не проронив пока ни слова…

— Иметь на вооружении бронетехнику могут позволить себе исключительно богатые амиры, такие как Шамиль Басаев, Абдул-Малик, Абдул-хан… — чуть раздраженно говорил кто-то из сотрудников.

И тут же ему запальчиво возражали:

— Пусть так, но разве это меняет дело?! Мы должны докопаться до намерений тех, кто ее собрался привести в исправный вид, а уж кто это — дело третье.