Подвиг 1988 № 06 (Приложение к журналу «Сельская молодежь»)

Но отдадим донье Марии должное: к преодолению бесчисленных трудностей она оказалась приспособленной лучше, чем ее бывший супруг. Не страшась ни бога, ни черта, ни бандитов, ни восставших индейцев, она наверняка нашла бы средство противостоять инквизиции, если бы к ней возникли вопросы. Была она крепкого сложения, выносливая и предприимчивая; если же этого не хватало для достижения цели, она одерживала победу с помощью своей дипломатии. Донья Мария умела рассмеяться, если считала это полезным, или разрыдаться, если находила это более целесообразным, научилась ругаться как разбойник с большой дороги и молиться истовее францисканского монаха. Работая, могла заткнуть за пояс полдюжины индейцев, Непривычные к тому, чтобы женщина, с виду играючи, справлялась с таким тяжелым трудом, они столбенели от изумления и беспрекословно выполняли после этого все, что бы донья Мария от них ни потребовала.

Так прошло несколько лет. И наконец ее охватила такая тоска по Испании, по чистому дому, хорошей пище и уютной спальне, по супругу, которого можно холить и лелеять, что в один прекрасный день сказала себе: пора укладываться и собираться в путь. Оценив свое состояние, пришла к выводу, что нет в мире роскоши, которой она не могла бы себе позволить.

Несколько лет назад по ее велению был создан вооруженный отряд для охраны и защиты шахты и добытых сокровищ. Состоял отряд из индейцев, нескольких метисов и двух испанских солдат, не то дезертировавших, не то отпущенных из армии. Один из испанцев был ею назначен дневным, а другой — ночным командиром отряда.

Металл, примерно на одну шестую состоявший из золота, а в остальном из чистого серебра, она для удобства при перевозке перелила в слитки и небольшие болванки. Они укладывались в крепкие ящики. Сколь велико было богатство, дарованное ей шахтой, можно судить по тому, что для его перевозки потребовалось шестьдесят мулов, навьюченных до последней возможности.

Караван и двадцать вооруженных сопровождающих двинулись в путь. До столицы, до Мехико, две тысячи километров. По бездорожью, через пески пустыни, через крутые перевалы, через реки, вдоль отвесных скал над пропастями, через вековые заросли и леса, через полосу джунглей, несколько дней на ледяном ветру сьерры и сразу же в опаляющую жару тропиков, а уже оттуда через заснеженные перевалы — вниз, к цели.

Однажды вечером ей показалось, что люди в лагере как-то странно возбуждены. Приглядевшись пристальнее, она поняла: один из испанцев затеял грязную игру, И действительно, он явился к ней с вопросом:

«Донья Мария! Желаете вы стать моей женой или нет?»

«Я? Женой грабителя с большой дороги? Человека, свалившегося с виселицы только потому, что палачу попалась не крепкая веревка, а гнилая?»

На что он ответил:

«Я с удовольствием возьму все это, не беря вас в придачу. И подыщу себе что-нибудь получше».

«Что вы возьмете, не беря меня?» — спросила донья Мария.

«А то, что в ящиках».

«Ничего ты, ублюдок, не получишь, пока я жива».

Испанец поднял руку и указал в ту сторону, где отдыхали его люди, и проговорил с ухмылкой:

«Тогда посмотрите-ка сперва туда, может, вы и передумаете насчет женитьбы. Часок на размышления я вам, так и быть, дам».

Пройдя к людям, она вынуждена была признать, что испанец проделал недурную подготовительную работу: другой испанец и индейцы были связаны, а метисы перешли на сторону «жениха» и надеялись на богатую поживу. Они стояли с пистолетами за поясами и глядели на женщину, нагло улыбаясь.

«Поработал ты на славу, признаю», — сказала донья Мария испанцу, следовавшему за ней по пятам.

«А я что говорил? — подхватил тот. — Теперь вы не станете долго думать, а чинно и благородно скажете мне „да“».

«Да, грязный ублюдок, тут ты прав — долго раздумывать я не стану!» — проговорила она.

Схватив лежавшую на одном из седел плеть, она нанесла не успевшему опомниться испанцу такой страшный удар по лицу, что ослепила его. Он зашатался, а донья Мария хлестала и хлестала его, пока он не упал на землю и не затих. Но это было только начало. Метисов настолько поразило увиденное, что они ни бежать не решились, ни стрелять. А когда они осознали, какая судьба постигла их вожака, сами уже получили удары плетью по лицу. Кое-кто из них бросился наутек, прикрывая лицо руками. Донья Мария подбежала к связанному испанцу и короткими, ловкими движениями перерезала путы. А он, в свою очередь, освободил индейцев, которые вскочили на своих лошадей и с помощью лассо живо переловили метисов.

«Повесить ублюдка!» — приказала донья Мария, указав на вознамерившегося жениться на ней испанца.

Тот неуклюже пытался подняться на ноги. Полминуты спустя он уже висел.