Подвиг, 1972 г., том 5

«Дорогой Шэдде!

Вы, конечно, уже получили уведомление адмиралтейства о том, что назначаетесь ко мне в штаб. В настоящее время возникла настоятельная необходимость в Вашем постоянном пребывании в Портсмуте, где Ваши глубокие познания а области атомных подводных лодок-ракетоносцев окажутся исключительно ценными. Я намеревался перевести Вас на береговую службу несколько позже, в сентябре, однако последние события заставили меня ускорить это.

Стрэйкер в течение месяца плавал на „Детерренте“, где он сменил Питера Бэкера, и сможет принять от Вас „Возмездие“ в течение сорока восьми часов после Вашего возвращения в Портсмут.

В ожидании Вашего скорого прибытия в мой штаб, где Вы принесете исключительную пользу, остаюсь искренне Ваш

Том Бэннерннг».

Для Баддингтона в почте оказался большой пакет с печатью отдела кораблестроения адмиралтейства и с ярлыком, уведомлявшим, что в пакете находятся «планы». В действительности же это было письмо из морского разведывательного управления с материалами, которые Баддингтон просил выслать в своей шифровке, отправленной после выхода лодки из Стокгольма. Среди присланных материалов была, в частности, справка о том, как проводили свои отпуска на берегу некоторые члены экипажа, и кое-какая информация лично о них.

Кайль получил письмо от матери. Изложив на целой странице всякие мелочи о родных и знакомых, она сообщала далее, что потратила часть своих сбережений на покупку новой шляпы и кое-каких «тряпок» для поездки с сыном в Лондон. Если до письма матери Эрни Кайль чувствовал себя подавленным, то теперь он буквально выходил из себя от ярости при мысли, что рушатся его планы. Во всем мире существовал только один человек, который для него что-то значил, — его мать.

Главстаршине Шепарду вручили письмо от Доры и Уин. Уин была его невесткой, женой сводного брата жены Артура Хиндла, а Дора — женой.

Семьи Шепардов и Хиндлов жили по соседству во Фрэттоне и постоянно общались между собой. Однако Дора Шепард не только не доверяла Уин Хиндл, но и вообще терпеть ее не могла. Слишком уж заносчива и самоуверенна была невесточка! Вечно кичилась своей осведомленностью о том, что происходит на белом свете, и поучала, как надо лечить этот белый свет, чванилась своей религиозностью и попрекала Дору тем, что та редко ходит в церковь. Но Уин не имела детей, а у Доры было двое, да к тому же маленьких, так что бросать их и бегать по церквам она никак не могла.

Дора считала, что Уин так много думает о себе еще и потому, что образованна и работает учительницей в местной муниципальной школе. Она держала под каблуком своего муженька — кладовщика маленького оптового склада в Портсмуте. И все же больше всего Дора не любила Уин за ее дружбу с Томом Шепардом — дружбу, как она считала, возникшую на общности религиозных убеждений. Том тоже регулярно посещал церковь. Дора всегда переживала, когда Уин с мужем и Томом отправлялись в церковь, а она оставалась дома нянчить детишек. По правде сказать, она ревновала Тома к Уин, и не только ревновала, но и побаивалась за будущее семьи. За двенадцать лет совместной жизни с Томом она хорошо его изучила, знала, что человек он неплохой, но непрактичный, легко поддающийся постороннему влиянию. А вот Уин — ничего не скажешь — бог наградил твердым, властным характером, и Дора видела, что под ее воздействием Том все больше становится настоящим религиозным фанатиком, все больше меняется, и далеко не к лучшему. Он уже не проявлял интереса ни к ней, его жене, ни к детям. Дора прекрасно понимала. что Уин не только моложе ее, но и гораздо интереснее как женщина, тем более что из-за бездетности ей удалось сохранить хорошую фигуру, чего не скажешь о Доре.