Подвиг, 1972 г., том 5

— В таком случае я прошу разрешить мне позвонить в ваш пресс-центр. Если сержант хочет сделать это сам, то пусть он позвонит. Попросите его вызвать пресс-центр и поговорить о товарищем Мола. Товарищ Мола скажет вам, что в моем случае не нужно специальных военных разрешений.

— Он не имеет права пользоваться телефоном. Только офицер может говорить по телефону.

— Скажи ему, чтобы он убирался ко всем чертям.

Фейн подошел к двери дома и посмотрел на пустынное темное, почти пурпурное море в лучах вечернего солнца. Четыре пятнадцать. Отсюда не было видно острова и бронекатера. Бухта казалась странно двумерной, как сцена при съемке фильма о южных морях. Ничто, даже море, окруженное постоянной полосой пены, не двигалось. С самолета У-2 из стратосферы будут, конечно, сделаны последние перед высадкой аэрофотоснимки, которые ничего не смогут сказать. Через несколько часов, ночью, люди Филиппа вылезут из десантных судов и весело пойдут на этот красивый и безобидный берег. Там они напорются на проволоку и мины. Их встретит ружейно-пулеметный огонь. А тех, кто уцелеет, встретят танки.

— Спросите его, где у них умывальник, — сказал он водителю.

— Умывальник?

— Туалет.

— А, ванная комната. Мы называем здесь это ванной комнатой. Где туалет? — спросил он сержанта по-испански.

Сержант встал, снял со стены ржавый клюй к поманил Фейна.

— Идите за ним. Он вам покажет, — сказал водитель.

Фейн пошел за сержантом к будке в конце ряда домиков.

Сержант повернул ключ в замке и отошел. Фейи наблюдал за ним через неплотно прикрытую дверь, пока тот не скрылся из виду.

Он вышел из будки и пошел к обочине дороги. Песок, наметенный ветром мелкими волнами, проваливался под ногами. Несколько солдат прошли быстрым шагом, с трудом волоча тяжелые ящики. Они не обратили на него никакого внимания. Музыка, которую он не мог переносить, лилась из спрятанного где-то в деревьях громкоговорителя.

Он свернул на тропу, ведущую в бар Сибоней. Он постоял немного в дверном проеме и посмотрел назад. Фиолетовое море смотрело на него через парчовые листья.

Фейн толкнул дверь и вошел внутрь. Бармен, который что-то чистил в дальнем конце бара, повернулся на стук двери и поднял руки. Он обошел стойку, и Фейн пожал ему руку. Бармен взял Фейна за плечи и радостно потряс его. Затем нашел бутылку рому и с улыбкой протянул ее Фейну. Фейн кивнул ему.

Бармен налил две рюмки, и Фейн положил банкнот в один песо. Они подняли рюмки и буфетчик сказал:

— Ваше здоровье.

— Здоровье и деньги, — сказал Фейн по-испански.

— И любовь, — добавил буфетчик низким басом. Он снова налил рюмки. Пушистый кот с китайскими глазами, который спал в дальнем конце стойки, проснулся, понюхал воздух, потянулся и подошел, чтобы посмотреть, что происходит. Бармен плеснул немного рому на стойку, а кот стал лизать его.

— Хороший ром, — сказал бармен и поднес кончики пальцев к губам.

Фейн кивнул головой в сторону телефонной будки, которая походила на буддийский храм и в которой все еще не было двери.

— Работает? — спросил по-испански Фейн.

— Да, работает, — ответил бармен.

Фон и написал на обратной стороне конверта номер телефона Роберто и передал написанное бармену. Он взял конверт, снова обошел стойку, подошел к телефону и снял трубку. Бармен семь или восемь раз нажал на рычаг телефона, закатил глаза, и растерянная улыбка засветилась на его лице. Затем лицо его посветлело. Фейн услышал тонкий голос телефонистки, и буфетчик передал ей номер Роберто. Минутное ожидание, и буфетчик протянул Фейну трубку. Фейн взял трубку:

— Роберто? — спросил он. — Роберто?

Из моря треска помех выплыли далекие, еле слышные слова, которые сейчас же пропали.

— Роберто! — кричал Фейн. — Я на охоте… в Лагартере. Роберто, ты слышишь меня?

Слабый голос за штормом электрических помех превратился в бессвязное бормотание. Волнение и разочарование охватили Фейна. Он даже не мог сказать, говорили ли на другом конце провода по-английски или по-испански. Когда поток непонятных слов прервался, Фейн закричал:

— Роберто, это я! Хочу тебе рассказать об охоте, если ты думаешь приехать. Ты слышишь меня?

Шум на линии прекратился, и четкий голос произнес:

— Не бросайте трубку. Роберто сейчас будет.

Наступило тягостное молчание. Линия казалась отключенной. Затем кто-то снова заговорил, и снова помехи и электрические разряды. Снова послышались непонятные слова.

— Роберто? Это ты, Роберто?

Фейн помахал трубкой бармену, который поспешил ему на помощь.

— Ошиблись номером, — пояснил Фейн.

Бармен прищелкнул языком и собирался взять трубку, как чья-то рука из-за спины Фейна схватила ее. Фейн повернулся и увидел водителя. Сзади стоял солдат с автоматом наперевес.

В дежурной комнате их ожидал Мола. Это был совершенно другой человек. Решительность и властность чувствовались в каждом движении и слове. Сержанта не было. Мола отпустил солдата кивком головы. Фейн сидел на стуле посредине комнаты напротив Мола, который внимательно его рассматривал. Фейн чувствовал, что щеки его горели. Кровь прилила к лицу.

Мола покашлял. Он прервал молчание и повернулся.