«Подвиг» 1968 № 05

Двери «Балчуга» услужливо распахнулись, при виде Пашки и его спутницы у швейцара удивленно поползла бровь, но он тут же вернул ее на место и, раздвигая портьеру и низко кланяясь, сказал:

— Прошу, молодые люди.

Официант тоже не узнал Пашку, поклонился, подал меню и отошел.

— Пашенька, — тихо сказала Аленка, — мне ничего-ничего не надо. Я абсолютно сыта.

— Кино кончилось, — Пашка швырнул меню и расслабил узел галстука, — не могу, Аленка. Витька! — крикнул он официанту, а когда тот подошел, сказал:

— Здорово. Аленка — моя подружка, так что можешь не выкаблучиваться. Дай мне выпить и бутерброд с рыбой. А девчонке дай… Что тебе?

Аленка положила на свободный стул зонтик, сняла панаму и облегченно вздохнула.

— Дайте мне, пожалуйста, бифштекс. Это я в кино сыта, а в жизни я ужасно голодная.

— Хороший парень Витька, — сказал Пашка, провожая взглядом официанта. — Зимой я иногда на мели сижу, так он меня месяцами в долг кормит. Как надоем в трактире Петровичу, был в «Трех ступеньках» такой половой, так сюда, к Витьке. Мировой кореш.

— Есть такие, — согласилась Аленка, — меня в трактире Николай тоже три недели кормит.

— Это какой, рыжий, что ли? — спросил Пашка.

— Он. Смешной ужасно, — Аленка заулыбалась, — ругается, а сам добрый. Если за столом посторонние, так он подаст обед, потом бросит на стол двугривенный и шипит: «Сдача ваша с рубля. Ходят разные, едят на копейку, и чаевых не дождешься».

Пашка удивленно смотрел на Аленку, не перебивал и неожиданно спросил:

— Ты спишь с ним?

Аленка залилась румянцем.

— Что ты говоришь, Паша? У меня и не было еще никого. Можешь не верить, а не было, — быстро зашептала она. — Я месяц назад на улицу вышла, три вечера бродила, мужчины на меня ноль внимания, а я боюсь заговорить. Меня Катька увидела и позвала с собой. Так я и попала в трактир. Сижу вечер, два. Катька и другие девчонки кавалеров находят, а я нет. Как-то вечером сижу за столом одна, совсем от голода ослабела, подлетает этот Николай и бряк на стол ужин и бутылку лимонада. Расставляет тарелки, смотрит на меня зверем и шипит: «Слово кому скажешь — уши оборву». А громко соловьем поет: «Салатик, дамочка, пожалуйста, телятина свежая, можете не сомневаться». Так и пошло с того дня. Я прихожу в трактир и жду, когда он меня заметит. Сижу, тобой любуюсь. Паша гордый расхаживает и на меня, конечно, ноль внимания.

Пашка верил, что девушка говорит правду, но не мог понять, как такой сквалыга может задаром кормить девчонку чуть не месяц, а ведь ясно, что она отдать деньги не сможет.

— А вчера что же, он не накормил тебя? — спросил Пашка.

— Он девочек, которые сидели со мной, не любит, — сказала Аленка и погладила Пашку по руке, — ты о чем это задумался?

— Девочек не любит, а тебя любит? — Пашка недоверчиво посмотрел на девушку.

— Я же не такая, — Аленка наклонила голову, — как ты не понимаешь? Он их называет… — она нахмурилась и прикусила губу. — Как он их называет? Наследство, что ли. Ну, как бы, что они от царя нам остались.

— Что? Вот он как говорит, черт рыжий!

— Пашенька, — Аленка смотрела испуганно. — Ты его не трогай, он очень хороший. Я не знаю, что с собой сделаю, если с ним из-за меня беда приключится.

— Если беда должна приключиться или с ним, или со мной? Тогда как?

Подошел официант и поставил на стол ведерко с бутылкой шампанского.

. — Просили передать, Америка, — он улыбнулся. — Там у окна твои кореша сидят.

— Кто такие? — спросил Пашка, оглядел зал и увидел Сержа, который приподнялся со стула и поклонился. Рядом с Сержем сидел Валет, а напротив еще кто-то, Пашке был виден только затылок, и, лишь приглядевшись, он узнал Цыгана.

Серж, поглядывал в сторону Пашки, что-то говорил своим приятелям, потом встал и пошел к их столу. Он подошел, поклонился и поцеловал Аленке руку.

— Добрый день, друзья. Очень рад вас видеть, — сказал Серж и еще раз поклонился. — Не будете ли вы так любезны и не согласитесь ли пересесть к нам? —

Красная от смущения Аленка молчала, Пашка нахмурился и хотел было отказаться, но Серж сжал ему локоть и многозначительно сказал:

— Личная просьба, Павел. Наше соглашение пока еще не расторгнуто.

— Пошли, Аленка. Неудобно отказываться. — Пашка встал.

На новом месте было неуютно. Валет, лениво прихлебывая пиво, смотрел в окно и на появление гостей никак не реагировал, а Цыган, как всегда, был зол и встретил вновь прибывших ехидной улыбочкой. Серж, усадив Пашку и Аленку, закурил, пускал кольца и, поглядывая на своих приятелей, кажется, получал удовольствие от созданного им же неловкого положения.

Пашка посмотрел на смущающуюся Аленку и разозлился.

— Что это вы сидите как на похоронах? — спросил он. — Як вам в гости не напрашивался. А раз пригласили — угощайте.

Официант принес заказ, откупорил и разлил шампанское.

— Как же мне тебя звать? — спросил Цыган, обращаясь к Сержу.

— Я же тебя зову Цыганом, — ответил Серж, взял бокал с шампанским и поклонился Аленке.