Подвалы твоего сердца (СИ)

— Разумеется, отец, — тихо выдохнул Люциус, с неохотой отпуская руку жены. Из-за этих чувств, которые ему не принадлежали, он казался себе беспомощным младенцем. — Мы можем быть свободны?

— Конечно, — мужчина махнул рукой, позволяя паре наконец покинуть комнату.

Нарцисса вошла в дом Малфоев совсем недавно, однако все еще не могла привыкнуть к здешней ледяной атмосфере и неразговорчивому Люциусу. Все её попытки сблизиться обрывались на редких приветствиях и пожеланиях добрых снов. Казалось, муж считал её недостойной собеседницей, хотя их происхождение было одинаково благородным. Сперва это обижало Нарциссу, но потом она свыклась и перестала обращать внимание. Даже совместная кровать больше не смущала новую хозяйку Малфой-менора, потому что она видела в Люциусе кусок бездушной скалы, а не живого мужчину.

Кажется, необходимость нравиться исчерпала себя ещё на том моменте, когда старшие из Малфоев и Блэков твердо решили скрепить союз между семьями посредством брака детей.

Первые недели в чужой семье дались Нарциссе тяжело. Даже в муже она не видела опоры и друга, так что уж говорить о других обитателях Малфой-мэнора? Здание было мрачным и серым, каким-то убого-вычурным и бездушным. Так казалось сначала, но потом в громоздкой лепнине и резьбе девушка начала видеть что-то помимо излишней роскоши. И, если к особняку ей удалось понемногу проникнуться симпатией, то вот Люциус оставался для неё закрытой книгой, недоступной для прочтения никакими способами, и из-за этого неинтересной.

— Идемте, — холодно позвал Люциус. Такое проявление внимания было необычным. Раньше он бы просто развернулся и ушел, оставив жену на собственное попечение.

Кивнув головой, Нарцисса сдержанно улыбнулась, наблюдая, что супруг пропускает её вперед. Списав это на отточенные манеры всех Малфоев, девушка исчезла в дверном проеме и, ни на секунду не останавливаясь, быстрым шагом направилась дальше по коридору. В сердце вдруг начало разрастаться волнение, и она остановилась, неосознанно прикасаясь рукой к груди.

— Не удивляйтесь, — послышался шелест голоса почти рядом с ухом. — Чары уже начали работать. Вам некомфортно, когда я далеко?

— Похоже, что так, — взволнованно ответила Нарцисса, резко оглядываясь на Люциуса. Мужчина оказался в непосредственной близости, и она слегка смутилась. За весь непродолжительный период их супружества Люциус еще не позволял себе нарушать её личное пространство.

— В таком случае, — пальцы Малфоя скользнули по предплечью и спине Нарциссы, — смысла ждать больше нет. — Нужно подождать хотя бы несколько дней, а потом будьте готовы…

Теплый воздух колыхнул пряди у виска, а потом внезапный жар охватил все её тело, заставляя кожу на скулах слегка порозоветь. Ладонь Люциуса блуждала по талии, затянутой в корсет, однако ни возмущения, ни неприязни Нарцисса так и не почувствовала. Вместо этого проснулось какое-то совершенно непринужденное принятие этих внезапных ласк, и сопротивляться ему совершенно не хотелось.

— Хорошо, — поспешно выдохнула она, поворачиваясь к супругу. Внезапно во внимание попал его чистый холодный взгляд, и Нарцисса подумала, что её муж достаточно красив, чтобы обратить на это внимание. Так почему же раньше она не задумывалась об этом? Захотелось ненавязчиво прикоснуться к нему, и девушка обхватила тонкими пальцами широкую ладонь, тут же получая ещё один разряд поощряющей её действия магии.

— Только на уважении, миссис Малфой, долго не протянуть. Согласны со мной? — томный голос кружил голову, и Нарцисса удивилась тому, как сильно древняя магия проникла в её сердце.

— Да, — прошептала она, ощущая, что в горле совсем пересохло.

***

— Грейнджер! — Малфой, пытаясь наплевать на неисчезающую боль внутри, встряхнул потерявшую чувства Гермиону. В его глазах метались ярость и растерянность, руки слегка дрожали, а голос срывался на каждом выкрике. Драко не знал, что произошло всего несколько секунд назад. Он только слышал, как мать произнесла какое-то заклинание, после чего кольца заискрились и Грейнджер лишилась чувств. Какие-то жалкие несколько секунд Малфой смотрел на её тело и с ужасом понимал: он уже видел её такой однажды. Эта была точная копия той Грейнджер, что лежала на полу Малфой-мэнора много месяцев назад: то же измученное выражение лица, та же ужасающая бледность, те же растрепавшиеся волосы и обескровленные губы. Губы, которые всегда так раздражали Драко, потому что складывали колкие слова на протяжении многих лет. Но сейчас он, хрипло вдыхая, желал только одного: чтобы эти отвратительные искусанные губы двигались и кривились, пусть даже от ненависти.