Подвал для моего сердца

Я призадумалась, пытаясь угадать дальнейшие события. Что будет делать Тина? Выламывать дверь? Вряд ли, она же не бравый спецназовец. Позвонит братьям? В этой ситуации такой выход кажется наиболее логичным, только вот Алевтина, всю жизнь прожившая под опекой Гриши и Глеба, не станет просить у них помощи. Есть еще Максим, в которого она влюблена со школы…

При мысли о Максе Воронцове в моей голове что-то шевельнулось. Что-то, что следовало хорошенько обдумать. Почему я внезапно забеспокоилась?

Со стороны двери послышались тяжелые шаги. К моему временному номеру приближался явно не один человек, а несколько – вот уже слышался чей-то возбужденный голос, повторяющий одну и ту же фразу:

– Она там сидит, с ней все в порядке. Нам шеф велел, сами мы ничего…

– Открывай.

Ключ в замке со скрипом повернулся, и я обратила взор в сторону вошедших, за секунду до этого узнав в приказавшем открыть дверь Мирона. Слух меня не подвел – в проеме выросла темная фигура, сопровождаемая Петухой и Степаном.

Несколько секунд Мирон смотрел на меня, тщательно изучая взглядом. Я молчала, сжавшись в комок на кушетке.

– Алиса, – наконец мягко произнес он. – Они тебе ничего не сделали?

Я в замешательстве уставилась на него. Не сделали? Он это серьезно?

– Не считая того, что меня похитили из собственной квартиры, привезли сюда и заперли в подвале – нет, – сердито ответила я. – А, и еще по дороге меня все время оскорбляли, а вот он, – я ткнула пальцем в Петуху, – толкнул меня в спину.

– Да мы ее даже пальцем…, – возмутился Степан, встав на защиту товарища.

– Два раза, – мстительно сообщила я.

Развернувшись, Мирон с размаху отвесил Петухе оплеуху, да так, что у того зубы клацнули, а голова рывком дернулась назад. Потеряв равновесие, он покачнулся, и обиженно схватился за щеку, жалобно посматривая на Мирона.

Я подскочила на месте, не ожидавшая такого поворота, и запричитала:

– Только не надо никого бить!

«По крайней мере, не при мне»,– мысленно добавила я, поскольку не выносила подобных сцен.

– Мы же не знали, – засуетился Степан, чувствуя мою незримую поддержку. – Мирон Илларионович, ваш брат приказал отыскать этого Беликова. Мы случайно обнаружили его машину…

– Идиоты, – емко резюмировал Мирон. – Оба – в офис, ждать меня там. По пути свяжитесь с Киром, обрисуйте ему ситуацию.

– Ага, – синхронно закивали парни и бросились наутек, оставив спокойного, как удав, Воронцова, и меня, сидевшую на кушетке с открытым ртом.

Когда Мирон повернулся, стало понятно, что я ошиблась. Он вовсе не был спокоен. Похоже, именно так и выглядит первобытная ярость, толкающая людей на совершение преступлений в состоянии аффекта.

«Мамочки, лучше бы Тина пришла меня спасать», – жалобно подумала я, и на всякий случай скорчила испуганную мину. Даже стараться особо не пришлось.

Мирон протянул мне руку, по-прежнему стоя в коридоре.

– Ты долго там сидеть собираешься? Пойдем.

– Куда? – отважилась спросить я.

– Я отвезу тебя домой.

– Было бы неплохо услышать внятное объяснение, – вредно заметила я.

Тяжело вздохнув, Мирон ответил:

– Поговорим в машине.

«При Виталике? Этой лицемерной заразе? Нет уж, дудки», – воспротивилась я, вслух воскликнув:

– Нет, сейчас! Я с этого места не сдвинусь, пока ты все не расскажешь!

– Хочешь остаться жить в этом подвале?

– Тут вполне уютно, меня устраивает. И обстановка такая романтичная… Свечи, таинственный полумрак.

Надеюсь, крыс тут нет. Крысы совершенно не вписывались в мое видение романтичного подземелья.

– Алиса, – рыкнул Мирон так, что я снова подпрыгнула, зажав руками уши.

– Не ори на меня! – возмутилась я. – У меня, между прочим, стресс. И шишка на голове.

«И вообще, я срочно хочу на ручки», – предательски шепнул внутренний голос. Мирон намек понял правильно. Я вообще заметила, что когда дело доходит до таскания меня на руках, так Воронцов соображает очень быстро, поэтому из подвала меня выносили, крепко держа под коленки. Я, соответственно, цеплялась обеими руками за его шею, уткнувшись лицом в воротник. От моего спасителя пахло чем-то вкусным, и я всячески старалась угадать запах. Парфюм? Слишком слабый. Гель для душа?

– Ты так жадно дышишь мне в шею, будто собираешься укусить, – сообщил Мирон, поднимаясь по лестнице.

Он ни разу не сбился и даже не запыхался, чем приятно меня порадовал. Не хотелось бы чувствовать себя неподъемной ношей…

Я засопела еще сильнее – теперь уже от смущения.

– Если ты вампир, то лучше расскажи об этом сейчас, – посоветовал Мирон.

– Не смешно, – буркнула я.

– Между прочим, мое предположение вкупе с твоей любовью к необычным нарядам и старым книгам кажется весьма вероятным.

– Вампиры не могут выходить на солнце.

– Может, ты наполовину вампир?

Я в возмущении задрала подбородок, и, встретившись с ним взглядом, поняла, что он просто издевается надо мной.

– Ты это специально, – ахнула я. – Хватит! Никакой я не вампир. Лучше расскажи, кто ты.

– Я-то точно человек.

– Мирон!

– Мне нравится, как ты произносишь мое имя, – без заминки произнес он.

– Чего? – окончательно растерялась я.