Подвал

– Вот так, – пробормотал Майкл и пошел по коридору. Открыл одну из дверей и кивком пригласил меня в небольшую комнату. Чувствуя себя школьником, которого вызвали к директору, я сел к темному деревянному столу.

– Подожди, – хмурясь, сказал Майкл и вышел.

Я осмотрел комнату. Возможно, здесь допрашивали Харта. Уж не тогда ли ему удалось убедить полицейских, что он невиновен? Откинувшись на спинку жесткого пластикового стула, я потер запястья. Куда запропастился Майкл?

Через десять минут он вернулся и сел напротив меня.

– Итак, – сказал он.

Я вздохнул и поставил локти на стол.

– Я просто хотел заставить его сказать, где она.

– И решил, что лучший способ – пустить в ход кулаки?

– Я не собирался его бить. Но увидел и потерял власть над собой. Увидел эту самодовольную физиономию, – сказал я, снова закипая. – Я хотел его убить. – И сейчас хочу.

Майкл поднял руку.

– Успокойся. Я только что говорил с мистером Хартом, он не собирается заявлять на тебя. Но не думай, что тебе это так сойдет. Попробуешь еще раз – я тебя арестую сам, лично. Сейчас ты легко отделался, Льюис, но больше это не должно повториться.

– Легко отделался? – повторил я, не веря своим ушам. – Мою девушку похитили, я понятия не имею, где она и что с ней, а вы считаете, я легко отделался?

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я, Льюис. Не забывай, мистер Харт пока ни в чем не обвиняется. – Он подался вперед. – Слушай, я понимаю: тебе тяжело, нужны ответы на вопросы, но позволь нам выполнять нашу работу.

– А когда вы начнете выполнять вашу работу? – прошептал я. – Прошло семь месяцев.

Лицо Майкла посуровело.

– Можешь идти, Льюис.

Я вскочил, опрокинув стул, и выбежал за дверь. К черту! Перед окном дежурного Генри спорил с полицейским.

– Генри, – позвал я и потянул его за руку. – Идем.

– Ну, что было? – он торопливо шел за мной. Надо было скорее выйти отсюда. Полиция ничего не делает. Ей все равно.

– Ничего. Никаких обвинений. Где Тео? – спросил я, заметив машину брата.

– Он заехал за мной, и я отвез его обратно на работу. Он одолжил мне свою машину.

Я сел в нее и захлопнул дверцу.

– Едем в город. Будем показывать прохожим ее фотографию. Мою машину заберем на обратном пути. Нельзя терять день.

– Конечно. Льюис, ты же не сдашься, верно?

Я нахмурился.

– Нет. Почему ты спрашиваешь? – он покачал головой. Этому не бывать. Я не могу жить, не зная, где она и что с ней! В горле пересохло, глаза защипало. Да не плачь же, черт возьми! – А ты хочешь прекратить поиски?

– Нет, буду искать сестренку, пока не найду. – Он посмеялся какому-то воспоминанию. – Знал бы ты, как она меня доставала.

Я усмехнулся.

– Знаю. Мне приходилось слышать ваши споры.

– Начинала всегда она, – сказал он, и мы оба рассмеялись. Чего бы я сейчас не дал, чтобы послушать, как они кричат друг на друга и Саммер, хлопнув дверью, уходит к себе в комнату.

Генри остановил машину на Мэйн-стрит.

– Разойдемся или пойдем вместе? – спросил он.

– Пойдем вместе, а потом разойдемся.

Мы пошли по улице. Внезапно я увидел Колина. Он выходил из магазина. В руках две сумки: одна с книгами, другая с чем-то похожим на пряжу. Что же он с пряжей будет делать?

– Генри, – я кивнул в сторону Колина, который шел прямо нам навстречу.

– Твой чудак?

– Гм. Тут определенно что-то странное. Посмотри на его покупки. Что он будет со всем этим делать?

Генри пожал плечами.

– Книги обвязывать? Не знаю.

– Льюис, Генри, – приветственно кивнул Колин, остановившись перед нами.

– Добрый день, – сказал Генри.

– Как у вас дела? – спросил Колин.

Что скрываешь? Я пожал плечами. Не хотел говорить, что дела паршиво.

– Я собираюсь снова поучаствовать в поисках.

– Спасибо. Чем больше народа участвует, тем лучше, – ответил я. Мне хотелось, чтобы он пошел с нами. Может, тогда мне удастся понять, что он за человек.

– Встречаетесь на прежнем месте?

– Да, – ответил я. – У муниципалитета Лонг-Торпа каждое утро, в семь часов. – По выходным людей собиралось больше, но и в будни – немало. Многие беспокоились о Саммер и ждали ее благополучного возвращения домой.

– Пойду с вами в эти выходные. Как ваши родители? – спросил Колин, обращаясь к Генри.

– Отец каждую секунду занят поисками, а мама все плачет, – честно сказал Генри.

Колин сочувственно кивал, но, судя по взгляду, не испытывал никаких чувств. Пустые глаза. Казалось, ему скучно. Что-то с ним неладно, и на этот раз я окончательно это осознал. Обычно, когда люди сочувствуют, им есть что сказать. Даже те, кто не находит слов, по крайней мере, смотрят с участием.

– Ну что ж, надеюсь, скоро ее найдете. Я присоединюсь к вам в воскресенье.

– Спасибо, – ответил Генри. Колин пошел дальше. Я смотрел, как он держит ручки своих сумок. Он так сжимал их, что костяшки пальцев побелели. Почему? Я подавил желание пойти за ним следом.

– По крайней мере, пообщаюсь с ним в воскресенье. Может, тогда он проговорится.

Генри нахмурился.

– Проговорится о чем?

– Пока не знаю. Может, последить за ним?

Конечно, Генри на это не согласится.

– Что? Господи, Льюис, ну, нельзя же следить за людьми без всяких оснований.