Подумаешь, попал – 6

Это я удачно попал, решил полковник войдя в небольшой кабинет конторки в которой находилось несколько офицеров, среди которых, не без удовольствия Юрий Васильевич узнал полковника Толбухина. Тот сидел напротив Ермолова и о чем то с тем горячо спорил. Когда Капралов вошел, все офицеры вскочили с мест увидев вошедшего старшего по званию. Все, кроме полковника Толбухина. Иван лишь обернулся и увидев кто вошел, снова переключил своё внимание на Ермолова. Капралов и Толбухин недолюбливали друг, друга и было из – за чего, не раз они сцеплялись бывало из за пустяков и не очень и с глазу на глаз, а порой и в присутствии Кропоткина, которому приходилось разводить их в стороны. Капралову не нравилось поведение, этого с виду спокойного, порой слишком молчаливого комбрига, ведь чувствовалось, что тот сам, себе на уме, а от такого жди чего угодно. Толбухину же не нравился Капралов сам по себе, а особенно его должность. Еще будучи ротным Иван Толбухин не дал арестовать Капралову одного из своих взводных, который по мнению особиста, совершил не простительную ошибку в результате которой при переправе через довольно глубокую речку был утоплен танк. Сам экипаж чудом спасся, но был задержан особым отделом. Может и был виноват молодой лейтенант, что прежде чем переправляться через реку внимательней осмотреть старый мост, чьи стойки оказались подпилены, но отдавать за это весь экипаж под трибунал. В конце концов арестовали только командира. Тогда Толбухин сам нырял в холодную ноябрьскую воду, танк был спасен, как и лейтенант, которого Иван чуть ли не с боем освободил из цепких рук НКВД, наведя ствол пушки того самого танка за который собирались осудить танкиста, на машину «чекистов» собиравшихся увести провинившегося. Толбухин чуть сам не угодил под арест, но вмешался Кропоткин, инцидент казалось был исчерпан, но осадок остался. Воспоминания комбрига были прерваны, спокойным голосом особиста.

– Вольно, занимайтесь, – скомандовал Капралов и обратился к Ермолову. – Николай Федорович, танк ИС – 2 сейчас у тебя в ремонте?

– Так точно, товарищ полковник, оба подбитых танка доставили сюда. – Один к сожалению ремонту не подлежит, разбит почти полностью, но вот «ленивец», как раз пригодится для ремонта другой машины, как и командирская башенка, она у той как раз больше всего и пострадала.

– А кто нибудь из экипажа танка в котором был командарм, еще уцелел и где они сейчас? – быстро спросил Капралов заметив, что комбриг Толбухин встал собираясь уходить.

– Подождите Иван Емельянович, мне надо с вами поговорить по важному делу, – остановил особист комбрига.

Оба полковника посмотрели друг на друга неприязненно, но начальник особого отдела армии, есть начальник и Толбухин уступил собираясь вновь присесть на стул, но потом передумав сказал.

– Хорошо товарищ полковник, выйду только перекурю. Что незамедлительно и сделал.

Капралов вновь перевел взгляд на Ермолова и тот поспешил ответить на заданный вопрос.

– Наводчик тут у нас, тоже в танке копается, заряжающий погиб, а механик – водитель в госпитале, у него обе ноги перебиты.

– Вызовите наводчика сюда, – распорядился Капралов.

– Егоров, найдите наводчика с ИС – 2 и приведите сюда, – обратился Ермолов к одному из лейтенантов, изучавшему какие то бумаги, скорей всего накладные на получение запчастей.

Тот вскочил, кивнул и надев на голову шапку выскочил из конторки.

Рассказ наводчика Капралов выслушал не перебивая, время от времени задавая наводящие вопросы. При опросе наводчика присутствовали только Ермолов и Толбухин который докурив папиросу не спрашивая разрешение вошел вслед за прибывшим младшим сержантом, другие офицеры ушли обедать. Ермолов не стал возражать против присутствия комбрига. Наоборот особисту было интересно, как поведет себя Толбухин при опросе младшего сержанта. Тот повел себя спокойно не вмешиваясь в фактически допрос танкиста. Но, при этом внимательно вслушиваясь в разговор.

– Так вот товарища генерал – лейтенанта шибко контузило, я его с трудом вытащил из танка – больно уж тяжёлый он, а механика – водителя уже наши из охраны командарма вытягли, тот еще в сознании был.

– Меня за тот бой, орденом наградили вчера вручили, – младший сержант расстегнув промасленный чёрный бушлат и показал орден «Красной звезды» украсивший его грудь, рядом на гимнастерке, висела медаль «За боевые заслуги» и желтела нашивка говорящая о том, что парень уже бывал ранее в боях и был ранен.

– А все ли ты нам рассказал, товарищ младший сержант? – вкрадчиво спросил Капралов у наводчика.

Тот еще больше заволновался, робея перед начальством и чуть ли не заикаясь ответил.

– Да вроде все товарищ полковник, я как товарищу генералу голову перевязал его солдаты из охраны в бронемашину загрузили, туда и механика забрали и по быстрому видно в санбат повезли. – Немцы как раз отступили, здорово их наши штурмовики проутюжили, хотя и нам досталось, – добавил наводчик и замолчал, почему то опустив вниз голову, стараясь не встретиться с проницательным взглядом полковника..