Подстава Симоны

У самых ворот ещё с начала весны раскинулась габаритная лужа и, несмотря на практически наступивший май, всё не желала полностью пересыхать, продолжая затруднять попадание пешим студентам на территорию учебного заведения. «Те, кто ездит на машине, наверное, и не замечают существования препятствия», – думала Симона, аккуратно проходя по полоске сухого асфальта ближе к воротам. Однако ей вдруг преградила путь тёмно-синяя вроде бы «Лада Калина» – Симона слабовато разбиралась в марках. Видно, водитель собирался выезжать и не совсем корректно разворачивался, практически проехавшись ей по ногам. Симона замерла на узеньком клочке суши, ожидая, когда авто закончит свой манёвр и откроет ей путь вперёд. Но машина и не думала двигаться с места. За неимением лучшего варианта, девушка аккуратно, едва не касаясь мутной воды в луже, развернулась и пошла назад. Так, по крайней мере, она не будет находиться в шатком положении загнанной в угол. Времени до начала второй пары всё равно имелось прилично. Но не успела она сойти со своего островка безопасности, как машина резко поехала и вновь преградила ей путь, на этот раз с другой стороны. Манёвр авто вызвал волнение в водной мути, и Симона ощутила захлюпавшую в лёгких осенних сапожках холодную сырость. Теперь, осознавая, что машина неслучайно перегородила ей проход, девушка с надеждой подняла голову и посмотрела сквозь лобовое стекло на место водителя. Нет, только не он…

Как Симона ни надеялась ошибиться, её догадка била в цель. За рулём, улыбаясь уже знакомой до боли злорадной улыбкой, сидел Максим. Поймав её взгляд, он надавил на сигнал, и машина пару раз громко взвизгнула, заставив Симону вздрогнуть. Вокруг уже стали собираться студенты – не только её одногруппники, но и студенты на курс старше, и вообще не их специальности. Все, кто до этого курил или просто разговаривал, теперь наблюдали за развитием остросюжетной драмы, разворачивавшейся перед воротами университета. Симона резко развернулась и уже не так аккуратно ринулась вперёд, надеясь успеть добежать до конца лужи прежде, чем Макс вновь преградит путь. Но, увы, оставались какие-то полметра, когда тёмно-синее авто выросло у её ног. Слыша смешки студентов, глазевших на происходившее действо, и видя, как злорадствует парень на водительском кресле, Симона вновь почувствовала в груди гнев, злобу, которые прежде никогда не давали знать о себе с такой силой. Ощущая, как губы сжимаются, а брови сдвигаются в злобный прищур, она уже собиралась со всей силы двинуть невысоким, но всё же острым каблуком промокшего сапога по фаре, когда Макс, видимо, нечто подобное заподозрив в её намерениях, резко вывернул машину в сторону парковки на территории университета и рванул с места. Фонтан брызг, поднявшийся из-под колёс газовавшего авто, превратил светло-бежевые, почти новые брюки Симоны в мокрое водогрязевое месиво…

Глава 19

Нервно поглядывая на часы, Макс высматривал в окне синюю «Калину» Валеры. Первая пара в универе начиналась неизменно в 8:15, а потому друг заезжал за ним в 7:40 или самый край в без пяти восемь. Но сегодня, несмотря на то, что натикало уже 8:10, привычное авто на горизонте всё не показывалось. У друзей не было чётких договорённостей относительно времени выхода. Просто Валера, собравшись, заезжал за уже готовым к выходу Максом. Если один из них по какой-то причине идти на учёбу не собирался, он оповещал об этом заранее. Однако такое бывало редко, ведь друзья чаще прогуливали вместе.

Наконец, не выдержав, Макс набрал номер Валеры. В трубке долго звучали размеренные гудки и, когда Макс уже собирался отключиться, вдруг послышалось хриплое: «Алло», – голос друга звучал вяло, как будто тот ещё секунду назад спал.

– Ты что, на пары сегодня не идёшь? – слегка обидевшись, что друг не предупредил его о прогуле, спросил Макс.

– Так нам ко второй, – еле-еле справляясь с душившей его зевотой, отозвался Валера, а затем, вынужденно зевнув, добавил, – вчера же староста в группе написала, что Яков заболел.

Максим, искренне подивившись тому, как он мог проглядеть сообщение, ничего не ответил, а просто полез открывать упомянутый чат, оставляя Валеру висеть на линии. Сообщение там и правда было, но почему-то оно не высвечивалось как новое, словно Макс уже прочитал его ранее. Пока парень хмурился, пытаясь осмыслить, как такое возможно, ведь он совершенно точно видел данный текст впервые, Валера зашуршал в трубке не то одеялом, не то подушкой и, бросив: «Перед второй заеду», – он отключился.

Макс, с секунду продолжая гипнотизировать сообщение, мысленно отмотал события воскресенья и, неожиданно осознав, замысловато выругался:

– Лена! Чёртова идиотка! Сообщение пришло, когда она шарилась в моём телефоне. Вот дура, мало того прочитала, так ещё и ни слова не сказала, – для Макса каждый утренний подъём и без того был подобен подвигу (отчасти потому, что обычно он допоздна засиживался за приставкой).