Подстава

Не, ну сам нарвался. Я встала, подошла к нему, изучила, как оказалось, автоматы с едой. Здесь были картинки, посему я начала выбирать – фрукты, овощи, салат из морской капусты, и слоеные пирожки со шпинатом. Причем достаточно было всего лишь нажать определенные кнопки, правда чтобы заполучить салат, пришлось попрыгать, дабы попасть по кнопке – тайремцы в основе своей вееесьма высокие ребята, так что, не выдержав, попросила:

– Приподнимите меня, пожалуйста.

Офицер не говоря ни слова, подхватил за талию, без усилия поднял. Я добралась до заветной кнопочки!

И через пару секунд все выбранное оказалось стоящим на подносе уже на тарелках!

– Счастье есть! – резюмировала самым довольным тоном.

И захватив поднос, устроилась за столом, приступив к обеду.

Офицер, сев напротив, некоторое время наблюдал за тем, как я ем, после задал вопрос:

– Вы на диете?

Блин, чувак, посидел бы ты с мое на белковой высококалорийной пище, я бы на тебя посмотрела.

– Да, – солгала с чистой совестью.

Я была на диете. На самой восхитительной из диет – ешь что хочешь, называется. Мне эта диета нравилась, я бы даже сказала очень, но… порой адски не хватало сержанта Страйка, скрипящей минералами на зубах каши и отвратного, под завязку наполненного кофеином порошкового зеленого чая. Не хватало дурацких шуток Черепушки и Челки, первый был волосат настолько, что брил даже шею, второй полностью лысый, но их клички создавали тот самый парадокс, что невольно вызывал улыбку на губах. И обтекая в столовой, присев порой впервые за сутки, мы чувствовали себя счастливыми, а лысый Челка с волосатым Черепушкой вечно зубоскалящие по любому поводу, были как приправа к пресной еде. И было здорово. Просто, понятно и реально здорово.

Иногда я скучала по тем временам. Иногда я хотела туда вернуться, стать как сержант Страйк, например, и учить молодняк выживать и побеждать. Но чаще мне хотелось просто вернуться…Иногда об этом удавалось даже помечтать… секунд пятнадцать или тридцать, потому что память торопливо выдавала оторванную башку Челки, что рухнула прямо в грязь на месте высадки. После того задания Черепушка больше не шутил, не улыбался, не подкалывал… он просто ел, молча, и ни на кого ни глядя.

На следующем задании Черепушка сгорит…

– Я что-то не то спросил? – вопрос офицера Тамрана, заставил вспомнить, где я.

Где я, что я, зачем я, и почему я тут в данный конкретный отрезок времени.

– Все замечательно, – снова солгала, лучезарно улыбнувшись офицеру.

Интересно, у тайремцев есть военные школы? Или перекаченные стероидами подростки, которые даже не осознают своей половой принадлежности? А потом я вдруг подумала – и с чего это, интересно, мне подобное стало интересным?

«Проехали», – сообщила собственным мыслям.

И вернулась к насущному, полюбопытствовав у седоватого:

– Ваши солдаты обвинили меня в попытке пожирания офицера, или что-то неверно поняла, перевела или же интерпретировала?

Тамран нервно сглотнул, отвел взгляд в сторону, подумал над ответом, и очень осторожно произнес:

– Мисс Авояр, я прошу прощения за данное недоразумение, это более не повторится.

Не факт, чувак, не факт.

– То есть, я перевела правильно, – констатировала очевидное.

Офицер Тамран пристально посмотрел на меня, и начал базарить прямо как на профессиональном допросе:

– Военная школа? Университет? Силовые подразделения?

Спокойно выдержав его взгляд, безразлично ответила:

– И первое. И второе. И третье. Иначе с чего бы мне работать переводчиком при после? Военная подготовка обязательна для подобной должности.

И это первая проверка. Не его – а моя. Мне важно было знать, насколько много им известно о силовых подразделениях Гаэры.

– Не заметил ни в вас, ни в господине Эгвере военной выправки, – уклончиво произнес Тамран.

Чувак, похоже, ты не знаешь ничего.

– Господин Эгвер достаточно умен, для того чтобы его интеллект и дипломатический талант перевешивали наличие физической подготовки, – почти не солгала я.

Еще Эгвер был профессионалом с большой буквы П, и статус у него был соответствующий: Ps – класс, гении в психологии. Одного понять не могу, как Эгвер водилу своего не раскусил, но я выясню.

– А вы, значит, достаточно… симпатичны? – весьма провокационно поинтересовался тайремец.

И вот это уже была ловушка.

Ответь я «Да», пришлось бы как-то объяснять, почему симпатичности во мне ни на грамм. Ответь «Нет», пришлось бы пояснять, почему в таком случае я, по их мнению, являюсь бессменной любовницей посла.

Что ж, ушла в двусмысленность:

– Верность и преданность – вот мои главные достоинства! – произнесла почти с гордостью.

И собиравшийся продолжить допрос тайремец, закрыл пасть в прямом смысле данного слова. А я поняла, что мужик как минимум стар, как максимум – очень стар. Потому что он понял, о чем я. Помолчал, затем поднялся, сходил, набрал себе воды, вернулся со стаканом, посмотрел на меня поверх органического стекла, и произнес:

– Качества, достойные уважения.