Подселенцы (СИ)

От паникерских мыслей девушку отвлекла небольшая группа людей, быстро прошедшая мимо в зал по соседству. Уж как-то слишком целенаправленно они двигались, желание поскорее заняться делом так и читалось в их глазах. Остальные посетители центра, насколько могло показаться, перемещались в гораздо более расслабленном темпе. Как только последний участник группы зашел в зал, двери захлопнулись, при этом наглухо задраив помещение, стало тихо.

— Это началось заседание шахматного клуба, — пояснила администраторша. — Они — наша элита, к ним так просто с улицы не попасть, только по приглашению одного из членов клуба.

Адель с трудом оторвала взгляд от дверей. Нельзя было не уловить некий странный ореол таинственности, исходящий оттуда. Она никогда не увлекалась шахматами, но ей стало чертовски любопытно. Захотелось подойти на цыпочках, подслушать…

— Уточните, что именно можно взять из кузова, — к ним подскочил парень из благотворительного общества. — А то ведь мы люди увлеченные…

— Все, что не прикручено и не привязано, — улыбнулась ему Адель, надеясь, что и вправду ничего лишнего там не забыла.

— А это вам, — парень протянул ей круглый значок с названием общества. — Как почетному участнику программы.

— Да и от нас вам тоже полагается… — спохватилась администраторша.

Из Культурного центра Адель выскочила уже с двумя значками, прицепленными к рюкзаку. Но выскочила, очевидно, куда-то ни туда, оказавшись перед входом в краеведческий музей. Вот чего в городке сроду не было! Впрочем, не было шесть лет назад, когда Адель с родителями еще жили здесь до своего эпохального переезда. Может за это время здесь успело случиться что-то, что стоило увековечить?

Похоже, туристы знали больше нее. Два набитых ими автобуса не спеша проехали мимо. Адель вышла на дорогу посмотреть, в какую сторону они направились, и увидела, как они выехали из города и начали высадку у подножия высокого одинокого холма, который в принципе можно было считать единственной достопримечательностью Эревны. Поговаривали, что он, возможно, имел искусственное происхождение. Вверх на него вела извилистая дорожка, по которой и начали подниматься обе группы, быстро растянувшиеся вдоль пути.

Адель стало любопытно, насколько она помнила, это был просто холм, заросший по большей части кустарником и в малой слухами. Ничем не обоснованными слухами и сказками, которые местные любили пообсуждать за чашечкой чая, но в которые серьезно никто не верил. Превратить эти слухи в аттракцион для туристов мог бы разве что маркетинговый гений.

Заинтересовавшись, Адель бегом последовала вслед за туристами, догнала хвост второй группы и поднялась вместе со всеми на вершину холма. Там по расчищенной от зарослей площадке уже бродила целая толпа с фотоаппаратами. Экскурсовод, забравшись повыше, начал вещать в микрофон сразу для всех:

— По одной версии каменных фигур, располагавшихся по бокам от прямоугольного жертвенника в специальных выемках, изначально было двенадцать. На настоящий момент их осталось только пять. И шестая фигура вынута и брошена в стороне. По другой версии не занятые фигурами места должны были занимать жрецы, как бы участвуя таким образом в трапезе этих языческих богов. Если вы повнимательнее присмотритесь к фигурам, то увидите богатые одеяния, украшения, с какой тщательностью вырезаны детали… у каждой фигуры свое выражение лица, положение рук…

Адель подошла поближе, наравне с туристами рассматривая древнее капище. В детстве она не единожды поднималась на этот холм, но тогда здесь была просто груда валунов, едва показывающихся из-под земли. Теперь же тут все раскопали, расчистили, каменных исполинов подняли, и действительно, можно было кое-как распознать вырезанные на них лица и руки. Правда, богатые одеяния нужно было сильно домысливать, но все равно они внушали трепет. Адель едва не запрыгала от восторга — такого сюрприза от своего родного, вроде бы хорошо знакомого городка она не ожидала.

А экскурсовод уже рассказывал дальше, про древние поселения, которые, оказывается, находились когда-то на другой стороне реки. Вместе с туристами Адель подошла к краю площадки, откуда открывался великолепный вид на уходящий к горизонту лес. Не так далеко отсюда его разрезала тонкая ниточка реки, даже был виден старый мост, на котором она часто играла в детстве. Дальше за реку уходить было нельзя. Там начинались охотничьи угодья.