Подрывник

С двумя молодыми партизанами Саша заложил в основание деревянного моста мину, которую до того несли по очереди. Вставил взрыватель, подсоединил провода.

Предутренние часы тянулись медленно. Было по-осеннему прохладно, срывался мелкий дождь, и ближе к рассвету все основательно вымокли.

По дороге прошли несколько селян. Видимо, на рынок шли — с корзинками, в которых виднелись яйца, с мешками за спиной. Потом проехала повозка с крестьянином — в ней громоздились мешки с картошкой, называемой белорусами бульбой. А картошка в местных краях знатная была, вкусная. И готовить из картошки белорусы умели целое сонмище вкуснейших блюд — да те же драники. Просто объедение!

При воспоминании о еде Саша сглотнул слюну. Уже бы и перекусить не мешало. Партизаны взяли в поход в сидорах сухари, консервы, но команду «принять пищу» Саша не давал. Лучше поесть на обратном пути. Не дай бог ранение в живот случится, тогда беда.

Наконец вдали послышалось урчание моторов, и из-за поворота дороги, метрах в семистах от места, где залегли партизаны, стали выползать машины.

Первым шёл двухосный броневичок, за ним тянулась колонна из шести грузовиков «Опель-блитц» — самой распространённой машины вермахта. Грузовики были тентованные, и понять, что они везут, было невозможно. Хорошо, если груз. А если во всех машинах солдаты? Каждый грузовик вмещал до двадцати солдат, итого — рота. Да они его парней просто сомнут!

Саша раздумывал — что делать? Пропустить колонну и ждать другую или действовать? Он посмотрел на лица бойцов и решил: надо взрывать. Дождавшись, когда броневичок въедет на мост, крутанул ручку машинки и нажал кнопку.

Взрыв произошёл как раз под броневичком — для отряда он представлял наибольшую опасность. Из винтовки его броню не пробить, противотанковых гранат в отряде нет. А у броневика пулемёт в башне и антенна торчит. Мало того что пулемётчик головы поднять не даст, так по рации ещё и подмогу вызовет.

Полетели куски брёвен и досок от настила, всё окуталось чёрным дымом. Потом громыхнуло ещё раз. Это броневик свалился с моста — сначала боком на пологий берег, потом носом сполз в воду.

Грузовики встали. Мост впереди оказался разрушен, и спастись можно было только развернувшись и уехав в Полоцк. Но партизаны с обеих сторон открыли по машинам частый винтовочный огонь.

Последний машине почти удалось совершить разворот, когда Рогозин из ручного пулемёта сначала пробил скаты, а затем изрешетил кабину. Машины застыли.

— Прекратить огонь! — скомандовал Саша. Сопротивления им не оказывают, так чего патроны попусту переводить?

Стрельба стихла. С обеих сторон от моста из леса показались партизаны.

— Обыскать машины, забрать оружие и боеприпасы! — отдал приказ Саша. Сам тоже подошёл к грузовику, держа наготове автомат.

В кабине машины лежал мёртвый водитель.

Саша привстал на фаркоп и поднял тент.

В грузовике лежали кипы немецкого армейского обмундирования. И в пяти последующих — тоже. Только в последнем были сапоги — солдатские, с широкими голенищами, с железными подковками на подошвах. Сапоги — это хорошо, большая часть отряда ходила в изрядно поношенных ботинках.

— Забирайте всё — и в лес. На базе примерять будете.

Хлопцы разобрали почти весь груз обуви. Саша едва не покатился со смеху, когда увидел, как партизаны, нагруженные обувью, как цыгане, цепочкой уходили в лес.

Он же, взяв из грузовика пару мундиров, разодрал их по швам, открыл крышки бензобаков и сунул туда тряпьё. Потом поджёг тряпьё зажигалкой.

Бензин вспыхнул мгновенно.

Вскоре все шесть грузовиков занялись жирным чадящим пламенем, в небо потянулись шесть столбов дыма.

Саша собирался последовать за партизанами — надо было быстрее уносить ноги — как из-под моста показался Рогозин.

— Ты чего там забыл?

— Пулемёт хотел снять, а у него ствол погнулся. Зато две коробки с заряженными лентами взял. Вот! — Сергей поднял руки с железными коробками, в каждой — по двести пятьдесят патронов.

— Хвалю, разумно. И последний грузовик — целиком твоя заслуга.

Теперь отряд шёл быстро — надо было уйти в лес подальше. Не имея для преследования значительных сил, немцы в лес не сунутся.

Саша вёл отряд кружным путём — на случай, если немцы собак пустят.

После полудня устроил привал, разрешил подобрать каждому по паре сапог, благо — на выбор были все размеры. На примерку ушло не менее получаса, зато груза нести стало меньше.

Переобулся весь отряд, и Саша разрешил принять пищу. Парни молодые, здоровые, после марша аппетит разыгрался. И сам едва не испугался. Сухари на зубах хрустели так, что казалось — в Полоцке услышат. Одну банку консервов делили на двоих.

Рогозин с Шерединым, кадровые военнослужащие, лишь ухмылялись да головами качали.

Не сказать, что обед получился сытным, но идти стало веселее. А главное — они одержали победу и не понесли потерь — даже раненых не было. Саша сам не ожидал, что акция пройдёт так успешно.

Партизаны делились друг с другом впечатлениями:

— Я как выстрелил ему по мотору, так грузовик и встал!

— Михась, он встал потому, что я выстрелил в шофёра!

— А я по колёсам, — вступил в разговор третий.