Подруга особого назначения

Может, он все-таки заберет их в Хьюстон?.. Ну бывает же так, что в один прекрасный день жизнь делает кульбит, «тройной тулуп», как оценивающе говорила бабушка Настя, когда смотрела по телевизору фигурное катание, и поворачивает в другую сторону! Варвара никогда не видела своими глазами таких кульбитов, но слышала, что они бывают.

Пусть «тройной тулуп», только в Хьюстоне!..

— Что мы ему скажем? — сама у себя спросила Таня сквозь зубы.

— Кому?

— Другу детства! Кому!..

— А что?

— Да ничего! Я ему сказала, что мы просто к бабушке съездим и вернемся! А мы ребенка там оставили! Мало того, что Вася орал как резаный, сейчас еще Димка начнет орать! У них на вечер шахматы запланированы! Или шашки, что ли!..

— Димка орать не станет. Я, по крайней мере, никогда не слышала, чтобы он орал, — заявила Варвара.

— Я тоже не слышала, но сегодня точно будет, — пообещала Таня, — у них с Васей… какое-то родство душ. — Она вдруг улыбнулась. — Мне даже кажется, что Вася на него похож. Это глупость, да?

— Да, — согласилась Варвара, и они замолчали.

Димка орать не стал, но очень строгим тоном потребовал от Тани объяснений.

— Вон у нее спроси, — показала Таня устало на Варвару, — сначала посмотри на нее, а потом спроси. Ты ел?

— Нет, — ответил Димка, рассматривая Варвару, — я решил ждать. Я ходил… в супермаркет и купил кейк.

— Торт, — подсказала Варвара.

— Не совсем торт, но… Что у тебя на лице? Синее?

— Догадайся, — предложила Варвара.

— Это у нее новый макияж! — из кухни крикнула зловредная Танька. — Называется «дед бил, баба била»! В этом сезоне последний писк!

— В сезоне? — переспросил растерянный Димка, снял очки и сунул нос почти в щеку Варваре. Она отодвинула его рукой.

— Димка, это синяк, — сказала она, — меня вчера поколотили, довольно сильно.

— Как… поколотили?

Варвара поймала себя на том, что еще чуть-чуть, и она скажет, что Димка непонятлив, как все американские ковбои. Или скотоводы.

— Дим, я не знаю — как. Я шла домой, думала о том, что сейчас сосед мне новый замок врежет, и тут сзади остановилась машина, я ее и не видела, машину-то! Из нее кто-то выскочил, залепил мне рот клейкой лентой, связал руки и…

Дышать стало тяжело и больно. В ребра — с правой стороны — толкнулась боль. Только совсем недавно она думала про кого-то — левша, а ведь только левша мог бить так, чтобы справа синяков оказалось больше.

Про кого же она думала?..

— Лицо… ты тоже не видела?

— Нет, — сказала Варвара с трудом, — глаза он мне тоже заклеил. Их так жгло, что я думала — вытекут.

— Черт побери, — отчетливо и старательно выговорил Димка, — нужно идти в полицию.

— Иди, — разрешила Варвара, — иди, если тебе нужно. У нас теперь тоже свободная страна, почти как Америка.

— Так Вася уехал, потому что опасно?

— Ты всегда был самым умным из нас, — похвалила Варвара, — конечно.

— Зачем тебя… побили? Ты поняла?

— Я бы не поняла, но все спрашивали, где деньги. Все те же полмиллиона франков. Почему-то все решили, что они у меня.

— Все — это кто?

Варвара вздохнула.

— Я тебе потом объясню. Я сейчас не могу. Я целый день не ела и вообще… колесо меняла. После ужина, ладно?

— Хлеба нет, — объявила Таня, выходя из кухни, — ни куска. Сейчас я спущусь, куплю.

— А может, не надо, — заныла Варвара, — может, обойдемся? Заодно похудеем, а?

Таня подумала.

— Нет, — решила она, — надо. Утром не обойдемся. Я завтра на вызовах, мне надо с собой хоть бутерброд взять.

— Я схожу за хлебом, — немедленно встрял Димка, — конечно же.

Таня переглянулась с Варварой.

— Только не надо больше никакой колбасы, — попросила она и вдруг зарделась, как будто сказала нечто чрезвычайно романтическое, — и тортов не надо. Мы и так все толстые… — И тут она покраснела еще пуще.

— Хорошо, — согласился Димка, — только хлеб. Он нацепил куртку, став от нее еще больше, чем на самом деле, вытащил из-под вешалки рюкзак и надел перчатки — он всегда их надевал. Таня смотрела на него с обожанием. Варвара видела это обожание в зеркале и голову могла дать на отсечение, что как только за Димкой закроется дверь, подруга моментально вспомнит, что ее любимый муж ни разу даже спичек не принес, не то что хлеба!

— Господи, — сказала Танька, и Варвара поняла, что дверь наконец-то закрылась, — и просить ни о чем не пришлось! А мой за десять лет…

Варвара захохотала, и Таня остановилась, не договорив.

— Ты чего?

— Ничего. Он правда хороший парень.

— А чего ты ржешь?

— Я не ржу! — возразила Варвара. — Я тоже удивляюсь, что это мы так его упустили? Не сейчас, а тогда.

Таня ушла на кухню, где на сковородке шкворчали и вкусно пахли здоровенные отбивные, и стала смотреть вниз, на подъездный козырек, из-под которого должен был выйти Димка. Он не выходил, и она вздохнула, удивляясь себе и тому, что она ждет у окошка и боится пропустить мужчину, который ушел за хлебом…

Он все не выходил.

Неизвестно почему Таня вдруг встревожилась. Она погасила свет и опять уставилась вниз, на далекий козырек подъезда. Никто не выходил.

— Варвара! — крикнула Таня. — Он не выходит из подъезда!

— Кто не выходит? — не поняла Варвара. Она показалась на пороге кухни и первым делом включила свет.