Подруга Дьявола

Отель находился рядом с городом, недалеко от того места, где за усеянными древними валунами вересковыми пустошами, на которых когда-то жили сестры Бронте, открывались известковые холмы и долины национального парка Йоркшир-Дейлс. Уинсом неплохо ориентировалась в этих местах, поскольку раньше не раз приезжала сюда с группой потхолеров, спелеологов-любителей, но в отеле «Фэвершем» бывать ей не доводилось. Здание, в котором располагался отель, походило на большую помещичью усадьбу прошлых времен, к которой было пристроено еще несколько помещений. Позади здания протекал ручей, и Уинсом, направляясь к входу, слышала клокотание и плеск воды в нем. Пасторальная романтика, подумала она.

Предъявив свое удостоверение девушке-портье, она пояснила, что ей необходимо поговорить с мистером Дэниэлсом. Портье позвонила ему в номер, но на звонок никто не ответил.

— Видимо, он куда-то вышел, — предположила она.

— А в каком номере он живет?

— Я не имею права…

— Я из полиции и нахожусь при исполнении, — оборвала ее Уинсом. — Он забыл взять с собой лекарство, без которого может умереть. У него проблемы с сердцем.

Уинсом сказала первое, что пришло в голову, но слово «умереть» возымело действие. Нетрудно догадаться, какие проблемы ждут отель, если в одном из номеров будет обнаружен покойник.

— Боже мой! — перепугалась девушка-портье. — А ведь он все утро не отвечал на звонки.

Она попросила на время подменить ее и жестом пригласила Уинсом следовать за ней. Они молча дошли до лифта, поднялись на второй этаж и пошли по коридору мимо номеров, у дверей которых стояли подносы с пустыми тарелками и чашками.

На подносе возле двери номера 212 стояли пустая бутылка из-под шампанского — «Вдова Клико», как успела заметить Уинсом, — в ведерке с растаявшим льдом и две тарелки с розовыми полупрозрачными панцирями от съеденных креветок. Табличка «Не беспокоить» болталась на ручке двери.

В голове Джекмен Уинсом немедленно возникла картинка из прошлого, когда она работала в отеле «Холидей Инн» в Монтего-Бей, убирала номера после американских и европейских туристов. Бывало, она с трудом могла поверить, что здесь жили люди: в таком состоянии были оставлены комнаты; их обитатели не испытывали ни стыда, ни смущения перед молодой впечатлительной девушкой, которой предстояло убирать за ними. А ведь она каждое воскресенье, надев свое лучшее платье и шляпу, шла в церковь. Джекмен вспомнила, как звонко хохотала Берил, когда Уинсом, найдя в номере использованный презерватив, спросила, что это такое. Ей тогда было всего двенадцать. Так откуда же ей было знать? А иногда постояльцы занимались сексом в номерах, не позаботившись запереть двери. Однажды она застала двух мужчин, чернокожего и белого. При воспоминании об этом ее передернуло. Уинсом не имела ничего против геев, но тогда она была молода и наивна, ей даже в голову не приходило, что такое вообще возможно.

Уинсом, посмотрев на портье, державшую в руке ключ-карточку, кивнула головой. Девушка с видом человека, не согласного с приказом, вставила карточку в замок и, когда засветился зеленый индикатор, толкнула дверь. Они шагнули в номер.

Сперва Уинсом с трудом поняла, что к чему. Окно было плотно завешено шторой; спертый воздух пропитан запахами продолжительных любовных утех. Портье, попятившись назад, замерла на пороге, а Уинсом, потянувшись к выключателю, зажгла свет.

На кровати, распластавшись, лежал мужчина. Его запястья и лодыжки были привязаны к раме кровати черными шелковыми шарфами, шею украшала массивная золотая цепь. Больше ничего на мужчине не было. Женщина, чей костюм состоял из черных чулок и пояса с резинками, сидела на нем верхом, но, как только зажегся свет, она испуганно вскрикнула и завернулась в одеяло.

— Что, черт возьми, происходит! — завопил мужчина. — Кто вы, черт бы вас побрал, такие?!

Портье стремглав бросилась прочь по коридору, бормоча под нос:

— Вы это затеяли, сами и разбирайтесь, я тут ни при чем.

— Полиция, — коротко произнесла Уинсом, показывая удостоверение.

Она не считала себя ханжой, но то, что она увидела, настолько ее потрясло, что она не могла заставить себя даже взглянуть на Дэниэлса, лежащего перед ней с поникшим теперь символом страсти. Ее охватило бешенство. Разумеется, Джефф Дэниэлс не знал, что его дочь умирала страшной смертью, в то время как он забавлялся со своей подружкой, но, черт возьми, она, Уинсом, сделает так, чтобы он обязательно почувствовал всю тяжесть вины за произошедшее. Она попросила женщину назвать себя.

— Мартина, — пролепетала та. — Мартина Редферн.

Это была худощавая рыжеволосая особа с капризным лицом, которую Уинсом поначалу приняла за ровесницу Хейли Дэниэлс, но, приглядевшись, поняла, что она скорее ближе по возрасту к Донне Маккарти.

— Ну что ж, Мартина, — сказала Уинсом. — Присядьте и давайте поговорим.

— А как же я? — закричал с кровати Дэниэлс. — Да развяжите же меня, черт возьми, я хочу встать!