Подросток. Исполин. Регресс. Три лекции о мифологических универсалиях

Финал биографии эпического героя прямо или косвенно всегда имеет черты самоубийства. Часто это провоцирование собственной смерти. Формы этого могут быть разнообразнейшие. Некоторые на меч бросаются, такое тоже бывает, но это как-то скучно и неинтересно. Гораздо чаще героя предупреждают, что ему грозит опасность, а он отвечает на соответствующем языке словом «фигня». Ну например, на Кавказе. Едет герой из страны мертвых. Как вы понимаете, фраза «едет герой из страны мертвых» подразумевает нам прекрасную возможность диалога, потому что едет он верхом на коне, а я уже упомянула поговорку «пусть конь думает, у него голова больше». На дороге он видит некий волшебный предмет. Конь ему говорит: «Не бери, это, наверняка наши враги нам подбросили». – «Ну ладно, – говорит герой, – не буду брать». Второй тоже не возьмет, третий возьмет непременно, а взяв, соответственно, скажет: «А давай, мой конь, мы с тобой расскажем друг другу, какие у нас уязвимые места?» – «А может, не надо?» – говорит конь, который думает, в отличие от героя. «Не, фигня, вот у меня уязвимы колени, а у тебя что?» – «Ну копыта у меня…» И всё, волшебный предмет исчез, потому что в него превращался враг, – и угадайте с трех раз, чем закончит конь с его героем. Это сюжетное обоснование. В некоторых случаях, как с Ахиллом, имеется уязвимое место, и об этом, конечно же, станет известно кому не надо. В некоторых случаях, как с Роландом, – у Роланда нету никакой магической уязвимости, у него все максимально реалистично, но при этом понятно, что Роланд погибает вследствие только собственной избыточной ярости, которая мешает ему позвать на помощь сразу, как только на него напали. Ярость и гордость его толкают к гибели. Это, кстати, к вопросу о том, насколько такой герой не образец для подражания. Нормальному человеку свойственно выживать, инстинкт самосохранения у него где-то какой-то есть. Причем в некоторых культурах инстинкт самосохранения (как у викингов или у самураев) резко понижен. В некоторых культурах с инстинктом самосохранения у нормальных живых людей все в порядке, то есть герой – это тот, кто победил и выжил. А эпический герой, еще раз, он не образец, он всегда будет нарываться. Сплошь и рядом его будут предостерегать перед последним боем, а он скажет «фигня» на соответствующем языке.

Вот это финальное самоубийство нашего героя, прямое или косвенное, вольное или невольное, что это за психологическая реалия? Я здесь настаиваю на том, что, собственно, с нашим героем случится одно из двух. Вернее сказать, не с нашим героем, а с той реальностью, которая здесь описана. Или ты будешь вот этим подростком, который свои силы будет пытаться применить ко всему чему можно и будет больше рушить, чем созидать, и тогда ты рано или поздно свернешь шею, потому что, как я уже сказала, общество таких подростков не приемлет. И поскольку речь идет об обществе средневековом, архаичном и так далее, то есть обществе, которое гораздо более жестоко, то такой человек просто-напросто свернет себе шею на какой-нибудь войне, нарвавшись, то есть ты остался подростком психологически, и ты погиб, оставаясь подростком. Собственно говоря, ситуация Михал Юрьевича тому прекрасное подтверждение. Обстоятельства его последней дуэли, когда он откровенно совершенно нарывался, дразня Мартынова, это все прекрасно подтверждают. Или же, как было с человеком, который подростковые ценности отстаивал до сорока двух лет, я имею в виду Высоцкого. Ведь песни Высоцкого, с его «Охотой на волков» как главной песней жизни, – это же тоже мир подростка. Мир Высоцкого – это мир именно маргинальный, то есть это лес, это горы («Парня в горы тяни, рискни»), это море, это преисподняя («Гимн шахтеров»). При этом центр, мир людей, у него всегда воспринимается негативно: как только герой попадает в какой-то дом, то в этом доме всегда всё будет очень плохо. И в раю, между прочим, у него тоже зона. К прослушиванию песня «Райские яблоки», где рай обозначен как зона. К прослушиванию диптих «Дорога» и «Дом», где в первой песне он удирает от волков, а во второй песне дом, мир обычных людей выглядит совершенно ужасно.

Одним словом, для подростка, великовозрастного особенно, смерть – это он не смирился. Возможен и противоположный вариант. Он взял и, мерзавец, вырос, перестал быть подростком. Тогда это тоже своего рода смерть, подростка-то больше нет. Вот этот вот выход из подросткового состояния – он обозначен в сказках. В сказках он обозначен как выход в женитьбу, то есть сказка нам дает сюжет, где герой социализируется. Он женится на царевне. И кем он теперь будет? Он будет царем-хранителем, Эврисфеем, Агамемноном, Владимиром Красное Солнышко, и будет охранять свой мир от следующей порции подростков. Вот сказка дает нам сюжет с социализацией, а эпос нам дает сюжет с несмирившимся нигилистом, который, логично, и получает то, на что нарывался. Вот таков в общих чертах наш подросток.

Лекция 3. Исполин и регресс в культуре