Подпространство

Геша добежал до туалета, рывком поднял стульчак и стал изливать в унитаз избыточные последствия трехдневной попойки.

Немного полегчало, но все равно потрясывало, Геннадий попил водички из- под крана, одел куртку, затем снял с вешалки висящий на ремне H&K 416 и повесил его себе на плечо. Весь остальной арсенал – пистолеты, гранаты и запасные магазины покоились в залапанной грязью спортивной сумке. Он взял ее в руку и открыл дверь.

«Похмелиться что ли? Не, реакцию совсем потеряю, тем паче, как говорил Венечка Ерофеев: «Чтобы нормально похмелиться, нужно выпить на 50 грамм больше, чем накануне». Хорош я буду, если приеду на такую ответственную акцию в гавно, придется воздержаться».

Геша немного подумал, вжикнул молнией сумки и переложил один из FN-ов себе в карман: «Если ГАИшники остановят, сам завалю, никому не доверю, уж больно много крови они у меня за последнее время выпили».

XVII

Выйдя из подъезда, Гена вдохнул влажный свежий воздух полной грудью, и ему стало почти хорошо. Ардальон запрыгнул назад, а Геннадий Николаевич сел за руль, завел машину и стал выезжать из двора. Район после поджога отделения милиции как вымер, ничего страшного не случилось и по пути, если не считать страшными постоянные московские пробки, так что на место компаньоны прибыли с опозданием всего на полчаса.

Геша зарулил на стоянку перед Госдумой, стараясь припарковаться как можно ближе ко входу. Вышло не очень, поскольку народные избранники, видимо, считали западлом пройти даже пару метров до дверей. Впрочем, похуй. Как только Гелик остановился, к нему тут-же подошел один из охранников и постучал рацией в наглухо затонированное водительское стекло. Гена нажал на клавишу стеклоподъемника и бронированный пласт поехал вниз.

«Ух ты» - воскликнул государев человек: «Ну и рожа, пил что ли месяц? Дыши в другую сторону, а то я ща упаду. Ну и кого ты такой красавчик возишь и охраняешь?»

Геша хотел было ответить, но во рту было сухо и некомфортно, посему он решил прекратить намечающийся конструктивный диалог в самом его начале, взялся за пластиковую рукоятку FN и начал было его вытаскивать, как вдруг отравленный этиловым спиртом мозг, несмотря на плохое самочувствие, дал хозяину полезный совет: «Громко получится, нехуй раньше времени шухер поднимать».

Поэтому Геннадий отпустил рифленую ручку и нажал на клавишу стеклоподъемника задней двери: «Поехали» - просипел он Ардальону.

«Куда, родной?» - несказанно удивился охранник. Но диалог моментально закончился, так и не успев начаться – продувная рябая рожа вдруг резко исчезла из оконного проема, а откуда-то снизу стал доноситься надрывный хрип и громкое бульканье, но через несколько секунд все стихло. Над крышами черных бронированных членовозов маячила еще одна голова с гарнитурой в ухе, но и она продержалась недолго – со стороны могло показаться, что у её владельца внезапно началась сильная диарея и тот, рывком сняв штаны, сел погадить среди правительственных тачек. Еще двое стояли у входа, с ними церемониться не стали совсем – недотыкомка огромными прыжками промчалась мимо и проскочила прямо сквозь дверь, оставив на месте входа медленно остывающее раскаленное пятно. ФСО-ошники почти синхронно завалились на асфальт, один, особо здоровый, даже немного подрыгал ногами, но быстро успокоился.

Геша кряхтя, распахнул дверь и вылез из Гелендвагена. H&K он повесил на правое плечо, а в левую руку взял сумку: «Ну вот нахуя надо было напиваться в такой ответственный момент, можно было просто пива дернуть вчера перед сном и выкурить косяк, так нет, начал хуячить с самого утра, зная, что завтра на работу». Внутри, за дверями раздался выстрел, потом еще один и все стихло.

Геннадий перевел флажок предохранителя в положение «автоматический огонь» и пинком распахнул дверь Госдумы. Внизу, перед мраморной лестницей с красным ковровым покрытием валялся пяток однотипных трупов в костюмах – здоровых, короткостриженных и с витыми шнурами, тянущимися от уха к пиджакам. Под каждым натекла уже приличная лужа крови. Геша привалился к стене, достал из расстегнутой сумки пару гранат и, не найдя куда их пристроить, так и остался стоять, держа оные в левой руке.

«Надо хоть усики разогнуть, а то потом некогда будет» - подумал он и осуществил задуманное. Пара минут прошла без происшествий, затем откуда-то сверху начали раздаваться дикие вопли и громкий топот ног, а вскоре сверху на лестнице появилась первая парочка господ в костюмах, удирающих во все лопатки – они бросились вниз по лестнице прямо на Геннадия, который перегораживал вход. Гена поднял винтовку правой рукой и одной очередью срезал обоих, поэтому дальше народные избранники уже не бежали, а катились вниз по лестнице. Но сие было лишь началом – на лестнице показалась здоровенная толпа уважаемых депутатов с искаженными ужасом лицами. Толпа бежала во весь опор, как в последний день, несмотря на не самые лучшие спортивные кондиции, впрочем, этот день и был для них последним.