Подполковник Ковалев

Первый батальон, не очень-то организованно атакуя, продвинулся, неся еще большие потери, километра на полтора и был остановлен. Два других батальона устремились на «врага» и теперь неплохо развивали первоначальный успех.

Может быть, главный удар по правому флангу нанести резервом?.. Выйти в тыл врага, соединиться с десантом? Ошеломить неожиданностью?.. Не слишком ли это рискованно? Но разве следует избегать риска?

…Гербов тоже внимательно следит за ходом боя. Пожалуй, лихорадочен его ритм. Губителен преждевременный выход первого батальона на рубеж. Обратить внимание Володи? Нет смысла, факт свершился, его не предотвратить, да Владимир и сам все видит, вон как помрачнел. Один неук может свести на нет долгие усилия многих людей.

— Артдивизион хорошо работает, — удовлетворенно говорит он Ковалеву. И дает новую вводную — транспорт с боеприпасами выведен из строя налетом авиации.

* * *

Когда батальон Чапеля был остановлен, взвод Санчилова получил приказание занять южные скаты Безымянной высотки. Солдаты начали окапываться.

Дроздов принялся за дело рьяно: очистил старую траншею от снега, отрыл нишу для боеприпасов, ступеньку, если понадобится мгновенно выскочить наверх. Все тщательно замаскировал, похвалил себя вслух:

— Гвардейская крепость! — и подполз к Груневу: — Углуби окоп… В «бою» надежней…

Все же, что ни говори, а земля родимая и спасет и укроет мотострелка. А без него не обойтись никакому роду войск.

Хотя Грунев от бессонной ночи, разведки, копания едва держался на ногах, он все же стал еще ожесточеннее вгрызаться в землю пехотной лопатой. Черенок лопаты потемнел, словно на нем выжгли пятна. Пот обильно тек из-под каски на глаза, солонил губы, но Грунев тоже остался доволен своей работой.

«Сержант носа не подточит», — подумал он. И вспомнил еще одну присказку Крамова: «От солдатского пота порох не сыреет».

Проверив, в порядке ли автомат, запасные магазины, он отстегнул сумку для гранат, немного передвинул короткий штык — в нем были и ножницы для резки проволоки, и пилка, и нож — открывать консервы, — жадно хлебнул из фляги, теперь наполненной чаем, и с чувством исполненного долга приподнял голову над окопом.

Дроздов притаился метрах в семи. Еще дальше окапывался автоматчик Азат Бесков, немного позади — гранатометчик Антон Хворыська. Его крупное добродушное лицо сейчас сосредоточенно. Тут уж не до басен.

Слева от Грунева тянулся овраг в припорошенном снегом кустарнике. Возле развилки в надолбах — по одной из дорог они недавно возвращались из разведки — высилось сухое раскидистое дерево.

Снова начался ветер. «Надо будет при стрельбе давать поправку…» — деловито отметил Грунев.

Правее их высотки тянулось болото, занесенное снегом, оно казалось сейчас безобидным. «Во всяком случае отсюда танки не пойдут, — успокоил себя Грунев и присел в окопе отдохнуть. — Дроздов сейчас, конечно, смалит сигареты».

Как Виктор ни старался приучить Владлена к курению, так и не смог.

…Ковалев биноклем поймал участок Санчилова. Устоит ли? Хватит ли умения и мужества? Рота Борзенкова уцелела в батальоне Чапеля. По всей видимости, «бой» приближался к своей наивысшей точке, к тому напряженному схлесту гребней, что решит его исход.

«Удержит ли рубеж Санчилов, пока введу резерв? — с тревогой думает Ковалев. — Надо сделать это как можно скорее».

* * *

Из-за бездумной торопливости майора Чапеля взвод Санчилова, не прикрытый огнем, оказался на направлении главного удара контратаки «противника».

Санчилов этого не знал, но, получив от командира роты Борзенкова приказ выстоять, ни в коем случае не пропустить танки, передал приказ своим командирам отделений.

Внутренне Санчилов был напряжен до предела, в нем словно бы натянулась какая-то струна, но внешне ничем не показывал этой напряженности, отгонял неуверенную мысль — сможет ли?

Танки пошли слева, минуя болото, хотя отсюда лейтенант Санчилов их не ожидал.

Один танк медленно пошел на окопы. Лейтенант с силой бросил противотанковую гранату, и она упала на маленьком парашютике прямо на башню.

Посредник объявил танк уничтоженным. Второй полз на окоп Дроздова. Тот метнулся было по траншее, забыв о гранатах и всех наставлениях, но его остановил властный голос сержанта Крамова:

— Подрывай!

Грунев с криком «Бей!» бросил гранату под гусеницу, а сам свалился в окоп, вжал голову в плечи. Танк остановился в клубах дыма.

— Есть еще один! — азартно закричал Санчилов.

Ему казалось, что идет настоящий бой, что решается судьба полка.

— Молодец, Груня!

Лейтенант даже не заметил, что выкрикнул прозвище Грунева.

Появился еще один танк, он полз медленно, словно на ощупь, заставлял сердце сжиматься от лязга гусениц, тело — вдавливаться в землю.

— Танк пропустить! — отдавал команды Санчилов. — Бить в корму! Отсечь пехоту! Гранатометы — по танку!

Хворыська открыл огонь.

— Автоматчики по пехоте четыре, в пояс — огонь!

Кобура пистолета у Санчилова расстегнулась, каска немного съехала набок.

Машина почему-то дала задний ход и уткнулась в надолбу.