Подполье на передовой

- Не могу понять этого парикмахера, - рассуждала вслух Женька Щекочихина. В который раз она просила его познакомить ее с офицером из той части, где он служит, и постоянно слышала в ответ одни насмешки. Этот Базаркин говорил ей: "Такую честь надо, мадам, сначала заслужить". Умник какой нашелся, помазок несчастный.

Женька вертелась перед зеркалом, поправляла платье, повернувшись в профиль, косила глазом в зеркало. Из коридора донесся стук открываемой двери и чьи-то легкие шаги. Женька прислушалась. Кто-то быстро прошел мимо ее квартиры и постучал в соседнюю. Женька осторожно приоткрыла дверь, выглянула. Так и есть: эта тощая к Пашке пришла.

Сосед между тем открыл дверь.

- О, это вы, мадам! Прошу, - донеслось до Щекочихиной, и гостья исчезла в комнате соседа. Дверь захлопнулась, было слышно, как в замке дважды щелкнул ключ.

Щекочихина прикусила нижнюю губу, напряженно вытаращила глаза. Ага! То с офицером, то с парикмахером...

Она наклонилась, осторожно сняла туфли и, протиснувшись в приоткрытую дверь, босиком подкралась к двери, заглянула в замочную скважину. Ключ, оставленный в замке, не позволял что-либо рассмотреть в комнате. Тогда Щекочихина, уцепившись за дверную раму, прижалась ухом к тонкой двери, И сразу четко зазвучали голоса в квартире.

- Ты почему пришла? - Ага, это Пашка.

- Сам прислал. Просил узнать, не слышал ни о каком происшествии в жандармерии? Прошлой ночью.

- Передай: в пути следования бежали два краснопогонника. Где-то недалеко. Поэтому ищут в городе. Больше ничего не знаю. А теперь иди. А то здесь соседка - последняя сволочь. С немцами путается.

Щекочихина убежала в свою комнату. "Значит, сволочь соседка? С немцами путается? А ты? А вы оба? Жандармы бежали... Ах, вот оно что!"

Она заметалась по комнате, хватая платья, юбки. Потом набросила на голову косынку и почти бегом бросилась на улицу. Вскоре она была в гестапо.

Через час Гофман вызвал Базаркина из расположения штаба полковника Гелли, распахнул перед ним дверцу черной гестаповской машины и, захлопнув ее, сел рядом с шофером.

***

Переодетые в потрепанные гражданские костюмы Арсений Стаценко и Григорий Сечиокно постучали к Боднарям под вечер девятого июня. Екатерина Петровна сразу захлопотала у стола. Пока собирала немудреный ужин, Арсений и Григорий умылись и, усталые, присели на табуретки, закурили. Василий Евстафьевич дежурил во дворе, следил за улицей. Накормив и устроив им постели в подвале, Екатерина Петровна собралась было идти к Островерховым, когда Степан Григорьевич сам вошел в комнату.

- Ну, где тут, наши драп-мастера? - поздоровавшись, спросил Островерхов.

Спрятавшиеся было в чулан Стаценко и Сечиокно вернулись в комнату. Степан Григорьевич подробно расспросил их о событиях в батальоне, о побеге, о том, как пробирались в город, есть ли неохраняемый немцами путь. Уже на дворе начало темнеть, когда Василий Евстафьевич подал условный сигнал. Едва Арсений и Григорий успели скрыться в чулане, как в комнату быстро вошли Карпов и Юнашев. Торопливо поздоровавшись, Сергей сразу обратился к Островерхову.

- Завтра весь батальон переводится в Темрюк. В дороге бежать не удастся: Гофман приказал двери в теплушках замкнуть, выходить из вагонов только в сопровождении эсэсовцев. Даже в городе в патрулирование не назначают никого из батальона. Мы вырвались только потому, что Гофман лично распорядился отвезти коньяк Тойблю, шефу городского гестапо. Ну, а поскольку рядовым жандармам теперь доверия нет, то с этим важным поручением послали унтер-офицеров, - Сергей насмешливо кивнул на погоны Юнашева, левой рукой хлопнул себя по правому плечу, тоже украшенному лычками.

- И что ж вы придумали?- спросил Островерхов.

- Как "что"? Вот, сделали крюк, забежали, чтобы доложить, и назад. Там, за углом, автомашина ждет. Мы обещали достать самогону. Так что Екатерине Петровне придется пошевелить спецзапасы. А то шофера, кроме самогона, ничем не задобришь. Только самогон и признает. Пришлось пообещать... - Карпов смущенно взглянул на дверь, ведущую на кухню, где возилась хозяйка.

Островерхов вспылил:

- Вы что, с ума сошли? "Хвост" притащили?

- Да нет, Степан Григорьевич, все в порядке, - поспешил успокоить Юнашев. - Мы оставили его на соседней улице, - а сами проходным двором пробрались сюда. Даже если искать кинется - не найдет. Только он не будет искать. Он ждет самогон.

- Все равно засиживаться нельзя. Чуть что - гестапо оцепит квартал... А тут не только мы с вами... Предлагаю: сегодня ночью уходить в горы. В два часа ночи собираемся на квартире Семикиных...

Островерхов не договорил. Раздался условный стук в окно. В комнате все насторожились. Островерхов спрятался в чулане. Екатерина Петровна поспешно внесла трехлитровый бутыль с самогоном и, кланяясь, подала ее Карпову.

- Это все, господин жандарм. Истинный Христос все, - напевно заговорила она во весь голос. - Через недельку наведайтесь, наварю. Время такое, господа хорошие, ни сахару, ни патоки. Дрожжей и то не достать.