Подожди со мной (ЛП)

Но я, кажется, не могу отвести от нее глаз. Ее волосы похожи на закат солнца.

Она чувствует, что я наблюдаю за ней.

— Ты упускаешь нечто действительно прекрасное, — поддразнивающе говорит она.

Мой голос серьезен, когда я отвечаю:

— Нет, не упускаю.

Ее улыбка исчезает, и она смотрит на меня широко раскрытыми, удивленными глазами. Нежно-розовое небо озаряет ее лицо, придавая ангельское сияние. Она очаровательна.

— Я не могу понять тебя, Майлс, — хрипло произносит она шепотом.

Я медленно сглатываю и протягиваю руку, обхватывая ее щеку, проводя большим пальцем от скулы к губам, лениво обводя линии ее рта.

— Я тоже не могу себя понять.

Она глубоко вздыхает, когда я наклоняюсь, чтобы попробовать губы, вкус которых я помнил всю неделю, но внезапно позади нас громко рычит мотор мотоцикла. Я застываю в нескольких дюймах от ее рта, моя рука все еще на ее лице, мой взгляд по-прежнему направлен на ее губы.

Тяжело сглотнув, я оборачиваюсь и вижу еще одну парочку, слезающую с байка, вероятно, по той же причине, что и мы.

Прочистив горло, я отстраняюсь и робко улыбаюсь Мерседес.

— Может, нам лучше вернуться назад, пока еще светло?

Она выглядит несчастной и отвечает:

— К вашим услугам.

Я помогаю ей подняться, поплотнее запахиваю куртку и сажаю на байк позади себя.

Мы уезжаем, возвращаясь в Боулдер, к той жизни, что я веду сейчас... без драмы.

ГЛАВА 13

Кейт

Наступает день, когда я пишу эпилог, Майлс будто знает об этом, потому что в середине дня входит в КОК, одетый в промасленный комбинезон, завязанный узлом на талии. Белая футболка влажная от пота, а руки выглядят вымытыми, но грязнее чем я когда-либо видела. Почти такими же, как и он сам, потому что знает, ему нужно будет возвращаться к работе.

Он хватает три печенья и с широкой улыбкой шагает ко мне. Словно это обычный день, и он постоянно делает перерывы, заглядывая в КОК, Майлс устраивается на стуле напротив высокого стола, за которым сижу я, и откусывает большой кусок от сэндвича из трех печенюшек, сложенных вместе.

Не могу не улыбнуться прозорливости этого момента.

— Чему улыбаешься? — спрашивает он, улыбаясь мне в ответ. Серьезно, слишком много улыбок.

— Тому, что жизнь иногда оказывается забавной штукой. — Я наклоняю голову и, прищурившись, смотрю на него, упиваясь его мужским великолепием.

— Как так? — Майлс наклоняется ко мне через стол, его черные волосы нуждаются в стрижке, а глаза, на испачканном лице, мерцают голубым светом.

Не говоря ни слова, разворачиваю к нему экран ноутбука и встаю рядом с ним. Когда я наклоняюсь, чтобы нажать пальцами на клавиши, наши руки соприкасаются, и между нами пробегает электрический разряд.

Собравшись с духом, стараясь оставаться хладнокровной, я печатаю «Конец».

— Не может быть, — громко восклицает он, явно не принимая во внимание других посетителей в комнате ожидания. Он обращает на меня широко распахнутые, восторженные глаза. — Ты только что закончила?

— Я только что закончила, — улыбаюсь я и вскрикиваю, когда он роняет печенье, подскакивает и, подняв меня в воздух, начинает кружить. Он замирает, вспоминая, что мы не одни, и быстро ставит меня обратно на пол.

Он наклоняется и громко шепчет:

— Поздравляю, Мерседес.

И я благодарю его, потому что именно сейчас я — Мерседес Ли Лавлеттер, и я закончила свою пятую и последнюю книгу из этой серии.

— Я бы не справилась без тебя, Майлс, — отвечаю я с весельем в голосе.

Его грудь вибрирует от смеха.

— Мы должны это отпраздновать. Могу я угостить тебя выпивкой? — спрашивает он, и хмурит брови, когда видит, что веселье покидает мое лицо.

Те же слова он сказал мне в ту ночь, когда я его поцеловала, и это совпадение не ускользнуло от меня.

— Может, в другой раз.

Он кивает и со смущенным выражением засовывает руки в карманы, что в значительной степени убивает мой кайф.

— Но, послушай, в пятницу вечером мы устраиваем вечеринку у меня дома. Будут мои друзья, с кем мы в тот вечер были в баре, и еще пара людей, с которыми я тусуюсь еще со времен колледжа... ты... хочешь прийти? Можешь взять с собой Сэма!

На его губах появляется искренняя кривоватая улыбка, и мы быстро обмениваемся номерами телефонов, чтобы я могла написать ему свой адрес. Меня удивляет, что за все то время, что я знакома с Майлсом, мы так и не обменялись номерами. Наверное, это был его способ держать меня на расстоянии.

Майлс засовывает телефон обратно в карман и спрашивает:

— Так чем же ты займешься сегодня вечером?

Мое лицо пылает от смущения, но я все равно решаюсь признаться.

— Ну, у нас с бывшим есть одна традиция, которой я привыкла придерживаться после каждой законченной книги.

— С бывшим? — рявкает он, явно озадаченный моим упоминанием о нем.

— Да, мы бы... надели пижамы, заказали пиццу и читали только отличные рецензии на мою последнюю книгу, а заодно выпили бы целую коробку вина. — Я неловко смеюсь и удивляюсь тому факту, что это была единственная по-настоящему оригинальная вещь, которую я когда-либо делала с Драйстоном. Вероятно, ему это нравилось только потому, что на нем была пижама в виде дракона, а этот чувак был просто одержим драконами.