Подопытный материал (СИ)

Дочка, плакавшая весь день, угомонилась только ближе к вечеру. Ребенок уснул, а Василий вспомнил о подчиненных и решил отложить испытания на следующий день. Естественно, везти обратно пушки и снаряды не имело смысла, оставлять без охраны секретные изделия тоже не следовало. По всему выходило, что команде испытателей лучше всего переночевать рядом с гаубицами. Благо, на полигоне, поросшем лесом, имелись полянки, пригодные для выпаса лошадей.

Войлочные одеяла, предназначенные для тушения возможного пожара, могли защитить от ночного холода. Положи одну кошму под себя, другой укройся — и спи себе на здоровье.

Оставалось только оповестить людей и доставить им еду. Эта работа досталась Ваське.

В отличие от меня, Николаевич воспитанием и образованием сына занимался сама. Васька не ходил в школу, а приходившие преподаватели обучали мальчишку только тому, что разрешал отец. Василий брал сына с собой на завод, в лабораторию, в гавань, на испытания. Поэтому Васька знал всю округу и всех, живших в ней.

Сбегать на заводскую конюшню, взять лошадь, загрузиться продуктами дома и у жен работников, верхом добраться до полигона — со всем этим мальчишка справился без труда. Кроме того, Васька сообразил, что можно провести ночь у костра, слушая интересные истории — куда лучше, чем спать в доме, где плачет сестренка, а родителям до тебя нет дела.

Получив разрешение остаться с испытателями, Васька окончательно воодушевился и, как выяснилось, не зря. Костер уютно горел в ночной тишине, рассказы работников оказались захватывающими, чай из листьев и мелких веточек какого-то кустарника был необычайно вкусным. Выпил его Васька много и от этого проснулся на рассвете, хотя обычно в это время сладко почивал.

В ветвях деревьев пели птицы, встречая солнце, пахло листвой и травой. Рядом стояли пушки, казавшиеся мальчишке просто огромными. А ведь из них будут стрелять, и он все увидит!

От полноты чувств Васька забрался на дерево и с высоты увидел флот, заполнивший гавань. Разумеется, парнишка слез и все рассказал взрослым. Те уже определили, что корабли чужие.

Возможно, я зря считал своих ветеранов лучшими работниками на Барасе. Подчиненные Николаевича тоже оказались умными, рассудительными и бесстрашными. Первым делом мужики отправили гонца в королевскую стражу. Сначала это хотели поручить Ваське, но малец заупрямился, не желая отказываться от предстоящего приключения.

Послали другого. Пушки развернули и шарахнули по чужим кораблям. Васька, забравшись на дерево, корректировал стрельбу. Поскольку флот был большим, а гавань, наоборот, маленькой, почти все выстрелы оказались точными. Поднявшийся ветер усилил действие зажигательных снарядов, и все корабли в итоге сгорели.

Боеприпасы закончились, испытатели скрылись в лесу, бросив пушки, бесполезные без снарядов. Армия Ларгаса потеряла корабли, но все солдаты остались целыми и невредимыми. Правда, посланный гонец оповестил о нападении, а потеря внезапности — немаловажный фактор.

Путь к отступлению ларгасцам отрезали, и они яростно взялись штурмовать королевский холм. Нападавшим пришлось не только вырубать колючие кусты, преодолевать сопротивление охраны, но и отражать атаки подоспевшего подкрепления.

Трудно сказать, удался ли набег. С одной стороны, вражескую армию полностью истребили, да и флот Ларгаса прекратил существование. Однако погиб Гурчан. Убили короля при невыясненных обстоятельствах. Его тело обнаружили на холме, и он почему-то не воспользовался подземным ходом.

— Там теперь Алло с Капитаном порядок наводят, а я письмо Степану привезла, — сказала Катя.

Оказывается, принц отправился с флотом.

— Лара с Алчаном живы и здоровы, а Гришка вместе со Степаном уплыл, — продолжила супруга.

Отправить пацана в опасное плавание — поступок неосмотрительный. Наверно, Катю нельзя назвать примерной матерью. Да и сам я хорош — просто бросил сына. Однако что было бы, останься Гришка в столице? Кажется, моя жена не только в очередной раз вышла сухой из воды, но и уберегла сына. Или Гришка пошел в мать и почуял опасность?

Флот Степана должен был остановиться неподалеку от нашей гавани и послать гонца с отчетом о первой половине плавания. С ним Катя и намеревалась отправить письмо Алло сыну — новому правителю Бараса. Вернее, супруга собиралась сплавать к Степану и отдать ему послание в руки.

Чтобы не пропустить появления флота, Катенька поселилась я на берегу залива. Увы, возле гавани стояла одна-единственная избушка, даже бани не было. А я-то мечтал о том, что близко пообщаюсь с женой. Дела делами, а недостаток женского внимания в последнее время ощущался. Да и не хотелось мне, чтобы Катя жила без горячей воды и нормального туалета.

Как я ее не уговаривал, супруга не доверила письмо даже мне и наотрез отказалась поселиться у Иллидо или в моем домике в нашем разросшемся поселке.

Флот прибыл через три дня. Степан не послал гонца с письмом, а прибыл сам. Сошел на берег и Гришка. Сын вытянулся, хоть и остался по-юношески тощим. А вот смотрел вокруг он серьезно, как взрослый человек, немало повидавший в жизни.