Подопытный материал (СИ)

— Сначала из этих складов каждый тащил, что хотел, — объяснил Василий Васильевич. — А потом люди там селиться стали, сбились в банду и хозяевами себя объявили… Мы пришли, а нас не пускают. Большой пообещал их всех взорвать к едрене-фене… В общем, договорились: они нам один склад отдали, а мы пообещали им двадцать гранат, после того как все вывезем… А в том складе только крупа, масло да соль.

* * *

Наша жизнь состоит из совершенно непривычной для меня смеси вольницы и жесткой, почти воинской дисциплины.

С одной стороны, никто никому производственных заданий не дает: как-то само собой складывается, что каждый чем-нибудь занимается. Я дом достраиваю, Василий Васильевич землю пашет, Валентина вещи и продукты раскладывает. Без дела никто не сидит.

С другой стороны, сложилась боевая дружина из парней и молодых мужчин. Командует там Большой, но Максим регулярно с ними проводит учения и тренировки по рукопашному бою. Именно дружина ходит на промысел и приносит все необходимое. Часто с ними едет телега, запряженная Рыжим и, естественно, идет Василий Васильевич. Иногда с дружиной отправляются молодые и сильные женщины.

Меня не только не взяли в дружину, но и в поход ни разу не позвали. Если честно, немного обидно: я, между прочим, в армии служил, в караулы ходил и из автомата стрелял по мишеням. Еще я из пращи могу гранату далеко бросить. Правда, воевать мне не приходилось, но все равно я чувствую себя обделенным: даже женщин на промысел берут, а меня — нет.

Похоже, понимает это и Максим: он часто напоминает мне, что кому-то надо и наш поселок охранять, когда все мужчины расходятся. Признаться, совсем тошно стало безвылазно дома сидеть, и я не раз думал, как мне напроситься в какой-нибудь поход.

— Серега, завтра с нами пойдешь, — вечером сказал Витька. — Развеешься, а то ты тут совсем закис. Катьку тоже с собой бери, а то она тебе скандал закатит.

* * *

В дорогу отправились, как всегда, большой командой. Мы с Катей шли, держась за руки. Большой шагал впереди и объяснял, что находится по обе стороны дороги. Говорить ему приходилось громко, потому что колеса ручных тележек стучали по дороге.

— Тут химия: реагенты всякие в мешках, пакетах, бутылках и бутылях. Сюда никто не суется, потому что воняет. Кстати, здесь даже удобрения есть.

— Так надо на огороде посыпать и Васильевичу на поля дать, — заинтересовалась Катя.

— Пока не до этого — ответил Витька.

Слева сквозь прорехи в обвалившемся бетонном заборе виднелась обширная территория, заваленная невысокими кучами рыжего песка.

— Металлобаза, — объяснил Большой.

А ведь рыжие кучи — это все, что осталось от стального проката, труб и прутков!

— Там подальше латунная проволока еще осталась. Сегодня остатки надо забрать. Когда вернемся, сходим, — добавил Витька.

— Ее и так полно натащили — ответила Катя — Везде эти мотки валяются: и у нас, и у овражных, и на базе.

— Гвозди влет идут, а из проволоки их делать — милое дело — пояснил Большой — А справа троллейбусное депо. Туда бы тоже наведаться надо… Подстанция, электродвигатели, контактный провод — короче, медь и алюминий. А главное — от дома недалеко.

Дальше справа пошли заросли кустов.

— Низина, — продолжил рассказывать Витька. — Канавы да болотины — ничего путного нет.

Слева от дороги нескончаемой стеной шли кирпичные заборы с рассыпавшимися воротами да здания высотой не более трех этажей.

— Автопредприятие, строительная контора… Тоже строители… Опять автосервис, — рассказывал Большой. — Ничего особенного, но есть чем поживиться. Только тут больше те промышляют, кто в садах живут.

Справа потянулись садовые участки с попадавшими домиками.

— Дачи древние. Строили из дерева, на гвоздях — вот и развалилось все, — сказал Большой. — Тут много народу живет, только дикие они какие-то: прячутся и разговаривать не хотят.

Зря, конечно, Витька на местных обитателей наговаривает: испугаешься тут, если такая орава по дороге идет.

Вообще, интересно, почему в садах люди обосновались, а через дорогу в бывших автопредприятиях и строительных фирмах никого нет? Ведь там и здания есть и материалы — обустроиться немного, и жить можно.

Впрочем, если подумать, то делать там нечего: и дров для печки много не наберешь, и земля почти вся под асфальтом да под бетоном — ничего не посадишь. У нас самих огороды большие, а Василий Васильевич еще и целину распахивает.

Слева потянулся очередной кирпичный забор.

— Промвентиляция, — сказал Большой. — Хорошо живут: земля свободная есть, а за железной дорогой лес — дров навалом. А еще у них склады с алюминием большие. Мы у них лист для печек выменяли — двое ножниц по металлу отдали, пилу, топор и гвоздей в придачу.

Справа от дороги из признаков цивилизации остался только мусор в кустах — предприятия закончились.

— Пришли, — сказал Витька.

Забор из белого кирпича, шедший слева, повернул и пошел перпендикулярно дороге. Нам открылись большая заасфальтированная площадка и небольшое двухэтажное здание. Дальше тянулся такой же кирпичный забор, который выходил обратно к дороге.