Подопытный №1030

  Я жив, а значит, жаловаться не на что, но приказы нужно выполнять. Использовав остатки бензина из брошенной на земле канистры, поджог тело новичка. Его мне дали в напарники, чтобы протестировать последний вариант «кукол». И как я вижу, ужесточённый подход в попытке вложить свои правила и порядки в голову человека оказался неоправданным.

  Десять двадцать восемь не выглядел автономным без своего оператора, но зато мгновенно выполнял отдаваемые ему приказы. Несмотря на то, что новичок умер так быстро и глупо, меня не покидало чувство вины, которое, наверное, испытывают все операторы, у кого подопытные проваливали задания. Но мне не жаль своего напарника. По суду ему положено было два пожизненных за свершённые им преступления, но он отделался промывкой мозгов. Оставалось радоваться, что я не попал в число последних подопытных, в противном случае сдох бы, как и этот неудачный продукт опытов.

  Тяжело вздохнув, я отправился по указанным на дисплее телефона координатам. 

  Пока шёл к машине, не мог перестать анализировать свою встречу с десять тридцать. Что с ним сделала та девчонка, что он очнулся вполне себе самостоятельной единицей? Когда вернусь в центр, придётся писать отчёт. И вот вопрос: надо ли говорить об этой разительной разницей между выданной мне «куклой» и «десять тридцать»? Неприятное ощущение подтачивало изнутри, склоняя поступить так, как не стоило, то есть умолчать о важных деталях. 

***

 Включив связь, позвал своего оператора:

- Аризона? 

  «Да, Феникс», - отозвался голос в правом ухе. 

  - Я на месте. Но машина не на ходу. Десять тридцать хорошо поработал над ней, - сообщил, заглянув в салон джипа. 

  «Поняла. Ожидай следующего приказа», - произнёс оператор и замолк. 

  Я осмотрел машину, обнаружил пропажу бутылки с водой, в которую был добавлен новый препарат, способный снимать почти все негативные воздействия внешних факторов: ожоги, порезы, яды. Это навело на мысль, что похищенный подопытный представляет бо́льшую угрозу, чем мне показалось на первый взгляд. 

  «Феникс, твой приказ: следовать за десять тридцать. Как найдёшь, выходи на связь для получения следующего приказа», - сообщила Аризона. 

  - Принято, только можешь сделать мне одолжение? 

  «Какое?» - женский голос прозвучал удивлённо и настороженно. 

  - Запроси информацию о подопытном. 

  «Это секретная информация», - тут же выпалила Аризона. 

  - Знаю, но если корпорация желает вернуть свою «игрушку», я должен знать, что от него ожидать. 

  Повисла тишина, и только тихий треск из наушника говорил, что оператор еще на связи. 

  «Я тебя поняла. Сделаю, что смогу», - с тяжёлым вздохом произнесла Аризона. 

  Я снова ушёл в радиомолчание в соответствии с протоколом. Из тайника в багажнике я достал запасной нож и пистолет. С заднего сиденья взял свою куртку на случай, если застряну в этом лесу на ночь. 

  По обе стороны от асфальтовой дороги, на обочине которой был брошен джип, возвышались деревья. Чтобы определиться с направлением, я глубоко и часто задышал. Водя носом из стороны в сторону, пытался понять откуда гарью пахнет сильнее. Если десять тридцать не догадается избавиться от запаха, который распространяет его балласт, то найти их не составит труда. 

  Улыбнувшись своим мыслям, я зашагал по яркому следу, который уловил мой нос.

Знакомьтесь, Феникс:

13 Согревающая процедура

САЛЛИ 

  Совсем короткая передышка. Мой необычный спаситель спросил моё имя, а своё в ответ не смог назвать. Не совсем всё-таки он очухался после лопаты. Или не в лопате дело? В общем, предложила старое доброе «Бруно», и тот согласился, чтобы я звала его этим именем.

  Возможности, чтобы обсохнуть, не было, поэтому сняв с себя мокрую кофту с футболкой, надела предоставленную Бруно куртку, которую он умыкнул из дома моего отца. Мокрые джинсы и хлюпающие кроссовки не давали покоя, навевая малоприятные перспективы заболеть и слечь с высокой температурой. Но Бруно упорно тянул меня вперед, напоминая, что сейчас у нас нет времени на длительные остановки. 

  Мрак начал рассеиваться, но я продолжала спотыкаться, уже от усталости. Мысли о тёплом питье и пледе грели душу. Я обманывала себя, уверяя, что в конце пути меня ждет именно это. 

  Наконец, Бруно остановился и объявил о привале. Он занялся установкой палатки, а я избавилась от остатков мокрой одежды, оставшись в одной куртке на голое тело. И это меня ни капли не смущало, я достаточно долго терпела это неудобство, чтобы стесняться в одном шаге от тяжёлой простуды или чего похуже. Мокрые вещи старательно отжала и разложила на траве, прикинув, куда будет светить лениво ползущее между деревьев солнце. И приняла меры, чтобы ничего не унесло случайно ветром, если тот вдруг поднимется. С обувью было сложнее. Бруно запретил думать о костре, поэтому я уже настраивала себя на то, что кроссовки еще долго будут сырыми. Но я, как смогла, выжала из них воду и оставила на прогалине ожидать восходящее на небосводе солнце.