Подопечный

– Мое дело предупредить, – пожал я плечами и, более ничего не говоря, двинулся вперед. Зинаида затрусила рядом. Скоро к нам присоединился и хранитель.

– Если они не видимы, откуда ты знаешь об их присутствии?

– Я Странник, – коротко пояснил я. Этого достаточно. Зачем подробные объяснения. Как рассказать Мустафе о том, что теперь все мое сознание, весь мой внутренний мир настроен только на одно – найти и убить.

– Почему они не нападают?-не унимался ангел. Пришлось объяснить.

– Я вообще удивлен, что они приблизились к дороге настолько близко. А сейчас всего лишь день. И скоро придет ночь.

– Что же делать?

– Пока ничего.

Ночные вепри нападают исключительно в темное время суток. Причем темным они считают не только ночь. Для них достаточным основанием является наступление сумерек и даже серая ненастная погода. Лишь бы солнце не светило в глаза. Может быть мы успеем выбраться из леса до наступления темноты. Если нет… то придется драться.

Я не видел друзей в настоящем бою. На Зинаиду можно положиться. Компьютерный мозг наверняка заложил все необходимые основы в создаваемое тело. А вот что с Мустафой? Зинка лепила его по собственному желанию и заботилась только о красоте. Мышцы у него есть. Этого не отнять. А вот работать мечом? Сомневаюсь.

Не успели. Светило как-то торопливо спряталось за деревьями, и лес погрузился в сумерки.

– Вот и все, – как-то даже обречено простонал Мустафа, – Каюк нам.

– Не дрейфь, отобьемся.

Весь накопленный во мне опыт старых солдат подсказывал – ищи открытую местность. Только там возможно наиболее эффективное использование полученных знаний. И размахнуться есть где и поколдовать.

Поляна, не поляна, а опушку небольшую нашли мы скоро.

– В центр и замереть, – приказал я, оглядывая место. Словно собака, я чувствовал, что вепри где-то рядом. Кружатся, выжидают. Странные существа. Могут наброситься в любую секунду, а могут, побаловав, убраться восвояси. Страху только нагонят и с миром отпустят.

– Снимайте плащи, доставайте оружие.

– А почему оно не серебренное?– поинтересовался ангел, – Насколько мне известно с нечистью можно сражаться только серебряным оружием.

– Это мы для них нечисти. Они-то в своем мире. Да ты сам говорил что-то о двадцать первом веке? Забудь о сказках. Все реальность.

– А как же колдовство?

– Не колдовство это, а… тихо…

Со стороны ближайших деревьев послышался тихий, протяжный вой.

Острия мечей моментально повернулись в сторону звука.

С противоположной стороны послышался второй, похожий на стон. Затем справа, слева, со всех сторон.

– Встаньте в круг. Прижмитесь плечами. Даже если заметите малейшее подозрительное движение в воздухе – рубите. Об одном прошу. Тебя, Мустафа. Так как на дороге палкой орудовал – не надо. У меня одна голова. Теперь ждите.

Минуты тянулись невообразимо медленно. Чувство, что рядом кто-то есть, усилилось. Одно из самых неприятных ощущений человека. С каждым случалось. Сидите в пустой комнате и ощущаете дыхание в затылок. И повернуться страшно, и продолжать сидеть без движения невозможно. Повернешься резко – никого. Только волна упругого воздуха в лицо ударит. Если такое случалось, знайте – ночные вепри приходили. Баловались. А те, с которыми не баловались, уже ничего не расскажут. Потому, как мертвы давно.

Мда. Мрачненькие у меня мысли. И особенно сейчас. Того и гляди в лицо гадость какая-нибудь вцепиться.

Зинаида чуть слышно охнула и рубанула поперек себя мечом.

Нечеловеческий визг потряс весь лес.

Я содрогнулся от ужаса и приготовился дорого продать свою жизнь.

Но вообще-то это кричал Мустафа.

– Ты что? – переводя дух, зыркнул я на друга.

– Психическая атака. И все, – пояснил Мустафа, ничуть не смутившись.

– Дурень, ночные вепри совершенно ничего не слышат.

Зря я отвлекался. Мощнейший толчок в область паха, клацание невидимых зубов и клок плаща завертелся в невидимой пасти в полушаге от меня. Ни мгновения не раздумывая, приходя в восторг только от одной мысли, что чужие зубы не откусили ничего ценного, я полоснул острием меча чуть ниже дергающегося в воздухе черного материала.

Меч споткнулся о твердое, послышался характерный звук распоротого тела, визг, и, в воздухе проявился силуэт раненого или убитого мной зверя.

Представьте себе грудного ребенка, выросшего до размеров большой собаки, совершенно безволосого, передвигающегося на четвереньках, с отсутствующими ушами, с массивной, хорошо развитой нижней челюстью.

Что-то вроде этого валялось перед нами, еще подергиваясь в конвульсиях, но уже безопасное.

– Мать моя небесная!– воскликнул ангел, – Да это же почти ребенок!

– Точно так же, как крокодил почти домашний попугай, – поправил я, – Вы, ребята, не отвлекайтесь. Вепри замешкались, но сейчас попрут все вместе. Берегите себя.

– Придется, – согласился Мустафа, поглядывая на мою оголившуюся часть тела, – Смотри ка, чуть не откусил.

Я быстренько обмотался плащом, прикрывая выдранный кусок. Действительно, повезло.

– Поберегись! – Мустафа прыгнул вперед меня и рубанул что есть мочи. Меч со страшным свистом сделал круг под триста шестьдесят градусов, чуть не распоров мне живот.