Подопечная для графа

Он постучал пальцами по столу, не сводя с меня насмешливого взгляда. Признаться, наблюдая за лордом Бергом, я немного подрастеряла уверенность. В последнюю (и единственную) нашу встречу, три года назад, он показался мне ниже и… меньше, что ли? Но, возможно, такое впечатление сложилось потому, что в дверной скважине кабинета отца был плохой обзор… Теперь же передо мной стоял крепкий широкоплечий мужчина, рост которого превышал мой на голову. А то и больше.

С другой стороны, кое-что осталось прежним: темные волосы, схваченные лентой в очень небрежный хвост на затылке, смуглый цвет кожи и легкая щетина. Этому мужчине очень недоставало заботы и женской руки. То есть он по-прежнему не был женат, что прекрасно укладывалось в мой план попасть под его опеку!

– Я не стану вашим опекуном, – снова в пику моим мыслям сказал Гордон Берг. – Мне, безусловно, жаль вашего отца. Слышал, что он пропал во время дипломатической миссии в южных карьерах и больше месяца его безуспешно ищут. Однако, миледи Иверсон, если вам очень тоскливо без родителя, могу предложить прекрасного декоративного дракончика.

– Мне не нужен дракончик, – вспыхнула я.

– Тогда зря вы ехали в такую даль от столицы, – пожал плечами граф.

Мистер Мур закивал и ринулся к столу, чтобы прихватить с него доказательство нашей авантюры. Мисс Пирси посмотрела на меня с мольбой. А я… Пришло время ТОГО САМОГО аргумента.

– Три года назад вы несколько раз приезжали к моему отцу, – напомнила тихо, но со значением, – и тогда же он сказал, что вы – человек чести и совести. Выходит, папа ошибся.

Смешинки исчезли из карих глаз. Смуглая рука тяжело накрыла документ, который мистер Мур почти стащил со стола.

– Всем выйти, – ледяным тоном попросил граф Берг, глядя при этом лишь на меня. – Кроме миледи Иверсон, разумеется. Нам нужна минута.

Поверенный и компаньонка уставились на меня. Они хоть и боялись Гордона Берга, славящегося своим крутым нравом и способного перечить даже королю, не сбежали по первому требованию.

– Идите, – кивнула я, давая понять, что не боюсь. И справлюсь.

– Мы будем прямо за дверью, – шепнула мне мисс Пирси, покидая кабинет.

Они вышли.

По велению графа щелкнул замок двери.

Гордон Берг жестом указал мне на миниатюрный кожаный диванчик, сильно обгрызенный с одной стороны. Я невольно бросила взгляд на лорда, представив, как он в минуты ярости бросается на мебель… А что? Зубы у него крепкие, хорошие.

– Поговорим по душам? – почти ласково сказал милорд.

И у меня мурашки побежали по коже. Я не была готова к разговорам с таким «хорошим» человеком! Однако ситуация требовала принять предложение графа.

– Итак… – Он дождался, пока я присяду, обошел стол и, прислонившись бедром к столешнице, сложил руки на груди. – Зачем вам опекун?

– Это воля отца, – ответила я, чувствуя, как пересыхает во рту от напряжения.

– Хорошо, – не стал спорить граф. – Как считаете, леди Иверсон, с чего ваш отец решил, будто в случае его исчезновения или смерти вам понадобится опекун так далеко от любимой столицы, балов и роскоши?

Такая постановка вопроса мне нравилась.

– Думаю, папа понимал, что, в случае его гибели, король может заставить меня срочно выйти замуж за угодного ему подданного. Например, графа Колхауна!

Бровь лорда Берга поползла вверх.

– Насколько помню, – сказал он, – Колхаун молод, богат и хорош собой. Отличная партия для вас.

– А еще у него предок – русал! – ответила я.

– И что в этом плохого? Завораживающий голос, красивая внешность? Разве не об этом мечтают молодые леди?

– Молодые леди мечтают, чтобы их оставили в покое до совершеннолетия. Через полгода мне исполнится двадцать один! – выпалила я. – И тогда мне самой можно будет решать, нуждаюсь ли я в ветреном муже, меняющем любовниц как перчатки! Забегая вперед, скажу сразу – нет! Не нуждаюсь.

Замолчав, я поняла, что выдала себя с головой. Это вышло случайно, как всегда. Магия огня, которая переполняла меня, дала волю и вот… Я поспешно стащила с рук перчатки, уже начавшие тлеть на кончиках пальцев. Бросив быстрый взгляд на графа, заметила, что он отвернулся и задумчиво смотрит в сторону окна.

Чуть дальше от него стоял столик с графином, наполненным темно-зеленым напитком. Я облизнула пересохшие губы. Ярость гуляла в крови и требовала выхода. Граф же, все еще пребывая в задумчивости, лениво уточнил:

– Что вы там говорили о событиях трехлетней давности?

Я ощутила, как краска стыда заливает лицо. Мне казалось, я легко смогу напомнить этому Бергу, как мой отец решил щекотливую проблему с его сестрой. Ведь нет ничего более естественного, чем потребовать помощи за ранее оказанную услугу. И только теперь пришло понимание, насколько это низко.