Подонок, ты будешь думать, что меня больше нет...

- Не нужно... - я вновь попыталась на словах остановить Медичи, но он не дал мне

этого сделать. Парень не желал ничего слышать.

Винченсо свободной рукой с силой сжал мой подбородок, так что даже скулы

заныли. После этого он большим пальцем грубо провел по моим губам и охрипшим

голосом сказал:

- Аккуратнее с зубами, Попробуешь укусить и это будет последнее, что ты сделаешь

в своей жизни.

Я понимала, что Медичи не преувеличивал и голословным не являлся. Все, что он

сказал, парень обязательно выполнит, но, тем не менее, когда он прислонил

головку к моим губам и надавил, намекая, чтобы я открыла рот, я этого не сделала.

Наоборот, я дернулась, словно меня обожгло огнем и тут же отвернулась.

- Значит, ты не хочешь по-хорошему, - уже эти слова стали некой чертой, за которой

меня ожидало то, чего я никогда бы не позволила Медичи.

Я изо всех сил пыталась вырваться, но Медичи, будто перевоплотившись и став

самим Дьяволом, не давал мне ни малейшего шанса остановить его. Он вновь сжал

пальцы на моей шее. Недолго, но очень ощутимо и больно. Воздуха не хватало и я

начала задыхаться.

- Будешь пытаться сопротивляться и я сделаю тебе очень больно, - он отпустил

мою шею и я тут же сделала несколько глубоких вдохов, уже в следующее

мгновение ощущая, как Медичи пальцами сильнее открыл мой рот и, придерживая

зубы, чтобы я их не сомкнула, скользнул головкой по моему языку.

Я вновь дернулась, замычала и закричала, что было крайне проблематично

сделать, учитывая то, что Медичи меня ни грамма не жалел и сразу вставил

глубоко, так, что я тут закашлялась.

- Не нужно делать вид, что ты делаешь это впервые. В жизни не поверю, что тебе

ранее никто в рот не вставлял, - Винченсо высунул, но лишь ненадолго. Дал мне

сделать два вдоха, после чего моих губ вновь коснулся его член, тут же

проскальзывая внутрь рта.

У меня даже в поцелуях не было нормального опыта, поэтому то, что делал

Медичи, было для меня непонятной дикостью. Чем-то ненормальным и не

укладывающемся в уме. То, от чего нервы шалили и щеки пылали. Хотелось только

одного - закричать «остановись» и отстранить от себя парня, чьи грубые и

практически болезненные движения. разрывали мое самообладание на части.

Я вырывалась изо всех сил. Пыталась бороться до последнего, но все это Медичи

пресекал на корню. Видел, что я пыталась отстраниться и вновь рукой сдавливал

горло, или пальцами сжимал волосы, собранные в пучок, после чего дергал за них,

так, что у меня перед глазами все плыло. За малейшую попытку противиться ему,

Винченсо показывал мне, что такое настоящая боль, из-за чего мое тело то и дело

прошибало это неприятное ощущение и вся борьба, несмотря на то, что я

вкладывала в нее все силы, казалась вялой.

Медичи был слишком жестоким. Натягивал голову на свой член, или грубо имел,

глубокими, резкими движениями и от этого всего у меня горели не только мысли, но

и все тело. Как же сильно я его возненавидела. Искренне и всей душой. Впервые в

жизни я испытывала настолько сильный гнев к человеку.

- Расслабь горло, - прорычал парень, пытаясь вставить глубже.

Я замычала и опять попыталась вырваться, но на это получила очередную порцию

адской боли.

Почему-то в этот момент я опять вспомнила момент нашей первой встречи, когда я,

четырнадцатилетняя девчонка, испуганная и переминающаяся с ноги на ногу,

стояла перед ним, а Медичи, сидя на капоте своего разбитого Ленд Крузера

прожигал меня взглядом. Потом перед глазами пронеслось то, как он уже через

пару лет, когда мне было шестнадцать, приезжал ко мне и я часами сидела в его

машине, или то, как он во время посиделок в баре с его друзьями, слегка выпивая,

приобнимал. Называл меня плоскогрудой Мелкой и никогда не трогал так, как

девушку мог трогать мужчина, а сейчас просто насиловал мой рот, совершенно не

жалея и делая это так, как хотелось. Грубо, резко, глубоко.

Не прекращая сопротивляться, я получала от него очередную порцию нещадной

боли, которая на несколько секунд парализовывала все тело. Челюсть невыносимо

ныла и горло жгло. Медичи, действительно относился ко мне, не как к девушке, а

как к шлюхе и лишь в конце мне показалось, что буквально на несколько секунд он

стал другим.

Высунув член, Винченсо кончил мне на губы, щеку и подбородок. При этом, он

положил ладонь мне на затылок, не давая отвернуться и в этот самый момент мне

показалось, что с его губ, хриплым до не узнавания голосом сорвалось

«Ромола...» и, вместе с этим, парень стал... Нет, не менее грубыми или жестким.

Этого у Медичи не отнять. Но вот мне показалось, будто в его действиях больше не

было пренебрежения. Оно испарилось, оставляя место искреннему желанию парня

держать меня в своих руках.

Правда, все это длилось всего лишь несколько секунд и уже вскоре я поняла. что

мне лишь показалось, ведь Медичи, кончив, грубо и с пренебрежением оттолкнул

меня от себя, из-за чего я рухнула на кровать.

- Фелиса, будешь сопротивляться и в следующий раз, я сделаю тебе еще больнее, -

сказал он немного позже. — Поверь, мне даже этого хочется, - на этих словах в его

голосе послышалось рычание.