Подобный богу (= Убить зло)

В результате поисков в луже у тротуара был обнаружен круглый кожаный футляр. Ты поднял его и передал девушке. Могучий здоровяк с рыжими усами продолжал держать девушку под руку. Она вырвала у него руку:

- Я действительно ничуть не ушиблась. Спасибо, что вы нашли мои ноты. Господи, да они намокли!

- Ужасно сожалею, - сказал ты. - Я впервые сбил человека!

- Думаю, это не вы меня сбили, а просто я поскользнулась. Боже, я тоже вся промокла, мне нельзя идти в таком виде. Лучше возьму такси.

- Там подальше есть стоянка, я поймаю для вас, - сказал усатый и стал пробиваться сквозь толпу.

- Я буду рад, если вы согласитесь поехать в моей машине, - поспешно сказал ты. - Обещаю ехать осторожно, чтобы больше никого не сбить.

Она взглянула тебе в лицо, затем на свою одежду:

- Мне придется вернуться домой, а это довольно далеко.

Ты усмехнулся:

- Надеюсь, на этой стороне Пейнесвилля?

- Я запачкаю вашу машину, взгляните на меня.

Ты помог ей стряхнуть с юбки воду и грязь, усадил в машину и укутал халатом. Люди стали расходиться, исчезая в лесу зонтиков. Не успели вы отъехать, как прибыл на такси тот усатый тип, девушка высунулась в дверцу и поблагодарила его. Хотя ей пришлось кричать, чтобы он расслышал ее за шумом оживленного движения, голос ее прозвучал звонко и молодо.

Она назвала тебе номер своего дома, далеко, на Роуздейл-авеню, выразив опасение, что придется ехать слишком далеко.

- Мне все равно нечего делать, - успокоил ты ее, - У меня полно свободного времени. Я просто катался по городу, наслаждаясь дождем.

Она быстро взглянула на тебя и погрузилась в молчание, изредка нарушая его указаниями, как лучше подъехать к ее дому. Ты охотно поболтал бы с ней, но боялся сказать какую-нибудь глупость и все испортить.

Она была очень молода, не старше восемнадцати лет, и очень хорошенькая. Ты не мог разглядеть ее лицо под шляпой с большими опущенными полями, тебе нужно было осторожно вести машину. Один раз она упомянула про свой футляр с нотами и оглянулась на заднее сиденье, чтобы удостовериться, что он здесь, и что-то сказала о том, что направлялась на урок. Ты спросил, играет ли она на скрипке, нет, сказала она, на пианино. Вот почти и весь разговор. Чувство смущения и замешательства, которого не было, когда вы отъехали, казалось, невообразимо росло по мере того, как вы плыли под дождем по тонущим в темноте улицам.

Наконец ты затормозил у просторной лужайки, за которой высился большой дом. Дождь не прекращался.

- Меня зовут Уильям Сидни, - грубовато сказал ты. - Я работаю помощником бухгалтера в "Карр корпорейшн". Может быть, вы сходите как-нибудь со мной в театр?

Она прямо взглянула на тебя и сразу просто сказала:

- С удовольствием. - И вдруг улыбнулась. - Знаете, последние десять минут я гадала, скажете ли вы мне что-нибудь в этом духе.

- И что у вас получилось?

- Я так и не решила, но подумала, что, может, и скажете, и даже тогда не решила, что отвечу. Я действительно с удовольствием пошла бы с вами в театр, только, думаю, это будет не так просто, потому что живу здесь у тети с дядей, а они очень строго следят за мной. Гораздо больше папы с мамой, но ведь такой большой город не то что деревня.

- Можете сказать им, что мы где-нибудь познакомились.

Она нахмурилась:

- Не знаю. Ну, что-нибудь скажу.

- Можем встретиться в центре, вы скажете, что мы идем... ну, куда хотите. А мы вместе пообедаем.

- Этого я не могу. - Она снова нахмурилась. - Если они узнают, это будет ужасно. Скажу им, что познакомилась с вами у мистера Муррея. А вы как-нибудь позвоните мне, и тогда мы решим.

- А сейчас мы не можем договориться?

Нет, она считала, что будет лучше сделать по-другому. На том и договорились. Девушка записала тебе свое имя, Люси Крофтс, номер телефона и имя дядюшки, Томас М. Варне. Затем ты снял с нее халат, передал ей футляр с нотами и помог выйти из машины, она побежала под дождем через лужайку.

Ты медленно возвращался в центр города, а потом без аппетита пообедал и все время мечтал о ней. Ты представлял ее в своих объятиях, рисовал себе тысячу сцен, в которых она уступала твоей страсти и выражала тебе свою привязанность; или, возвращаясь к холодному реализму, ты решал, что она деревенская самодовольная девчонка и лучше про нее забыть. И под всеми этими воображаемыми сценами тебе слышался ее выразительно звучащий голос, искренность которого заметна была в интонациях. Тебя немного раздражало, что эта искренность все время мешала свободному полету твоей фантазии.

На следующий день во время перерыва на ленч ты отправился в Холленден и приобрел два билета на представление, которое шло на будущей неделе, но прежде, чем позвонить ей, выждал четыре дня, как и было условлено. К тому времени ты уже извел себя ожиданием и был несказанно обрадован, когда услышал ее голос и она сообщила тебе, что все улажено.

- Но я немного все изменила. Они могли заметить вашу машину у дома, и все равно мне пришлось объяснять, почему я вернулась такая грязная и не пошла на урок, так что я просто взяла и рассказала им все как было. Думаю, дядя захочет с вами поговорить, но это не страшно.