Подношение для истины

Margaret De Stefano Подношение для истины

Пролог: divide et impera

Разделяй и властвуй.

Ряды напольных канделябров тянулись вдоль высоких стен, покрытых красным бархатом. Свечи на них извивались огоньками, сливаясь в единые мощные факела. Два каменных изваяния в серых мантиях, что прикрывали их мертвые лица, стояли, спрятавшись в тени стен. В их руках замерли мечи, угрожающе блестящие в полумраке. Они будто охраняли арочные своды, за которыми ввысь кругом поднималась каменная лестница.

В зале было людно. Люди в алых накидках толпились вокруг круглого бетонного алтаря, под которым играли сполохи огня. Они в нетерпении перешептывались и оглядывались вокруг, выискивая кого-то. Или что-то. Напротив алтаря у самой стены в несколько ярусов возвышался пьедестал, в центре которого стояла темно-коричневая деревянная трибуна и огромный величественный трон. Вдоль стен за ним шла полоска огня, подсвечивающая символ, написанный красной краской. Девятиконечная звезда, окруженная подплывшим кругом, словно наблюдала за каждым в этом зале. Во всех ее концах были нарисованы полукруги глаз.

Толстые колонны у стен поддерживали сводчатый потолок, который был почти незаметен в царившей тьме. Он был словно купол, скрывавший зал от лишних глаз и разговоров, защищавший тех, кто приходил в него в поисках спасения.

Когда в зал спустился человек в окружении свиты, все замолчали. Неожиданно воцарившаяся тишина казалась оглушающей и таила в себе пугающее предвкушение. Человек медленно прошествовал к своей трибуне и заговорил, не снимая капюшона красного кафтана. Его голос эхом отражался от стен и словно наполнил собой весь зал. Его можно было услышать из каждого уголка.

— Audi vidi sili [Слушай, смотри и молчи], — заговорил он глубоким вкрадчивым голосом и поднял руки вверх. — Сегодня мы собрались здесь вновь, чтобы спасти жизни. Не только наши, но и всех на этой земле. Всех грешников, святых, всех стоящих и ползающих.

Мужчина еле заметно кивнул, и вперед вышли три человека, что сопровождали его. Вокруг алтаря возвышались три небольших каменных пьедестала, каждый из которых был обозначен славянскими рунами: мир, чернобог и алатырь. Они подошли к ним в плотную, каждый к своему.

— И принесем мы те небольшие жертвы, на которые способны, — склонив голову, проговорил мужчина. — Священное древо для рождения человека и духовного покровительства над ним, — по мере того, как он говорил, на пьедесталы выкладывали приношения. На первую руну, «мир», вдруг легли ветки дуба. — Необходимая плоть для разрушения и перерождения, — на «чернобога» с резким чавканьем упала тушка курицы, только что разделанной. По ней стекали капли крови, окропляя постамент. — И для вечного равновесия уготовлена наша сила, — третий человек положил на камень свою кисть. Несколько секунд он колебался, но люди, окружившие его, тихо мелодично нашептывали что-то, и он резким движением небольшого топорика отрубил себе пальцы. По залу эхом разнесся хруст костей, сменившийся еле слышным стоном боли. Три пальца: средний, указательный и безымянный, остались лежать на пьедестале, пока их бывший обладатель, сжав со всей силы челюсть, держался за руку и пытался остановить кровь. Она небольшим фонтанчиком залила каменное изваяние и наполнила своим металлическим запахом весь зал. Мужчина, стоявший за трибуной, начал методично зачитывать строки молитвы на латыни. Его голос заполнял не только зал, но и сознание людей, которые с благоговением вслушивались в слова, будто загипнотизированные. — Да благословит вас Великий! — прокричал вдруг он. Его алая мантия подсвечивалась по краям сполохами огня, будто он светился от переполняемой силы. Люди заликовали. Их шепот перешел в неудержимый крик, наполненный яростью и счастьем. Они то и дело повторяли куски фраз на латыни, касались своих лбов тремя пальцами и улыбались друг другу. Проведенный обряд воззвал каждого в зале к своим чувствам, он наполнил сердца людей атмосферой торжества и победы. Все вокруг осознавали, какую услугу оказали всему миру.

На деревянных столах, расставленных вдоль одной из стен, появились глубокие хрустальные бокалы, наполненные красным вином. Они шипели и бурлили, растворяя в себе влитую жидкость. Люди кинулись к ним, как к спасению, и жадно заглатывали алкоголь, будто умирали от жажды. Послышалось цоканье хрусталя, радостные поздравления и активные обсуждения ритуала. Мужчина, что сидел на троне, довольно ухмыльнулся и медленно глотнул из своего бокала. Он наблюдал за тем, как по полу струится влажный холодный туман. Когда дымка заполнила собой весь зал, накрыла свод потолка и замутнила взоры присутствующих, мужчина встал со своего места и незамеченным, в компании нескольких человек, покинул это место. Но люди вокруг не заметили пропажи лидера. Их взор был прикован к алтарю, на котором незаметно для них возникло нечто.

Часть I. Глава 1: memento mori

Часть первая.

Помни о смерти.