Поднимаясь ко мне

Через сорок четыре минуты, за час до закрытия клуба, туз появляется в дверях моего кабинета. И черт меня возьми, что это за туз!

11 Оливия

Не заметить его просто невозможно. Ощущение опасности, самоуверенности и дерзкого пренебрежения ко всем и всему исходит от него, как зловоние. Или, для любой особы женского пола, находящейся в непосредственной близости, как благоухание дорогого парфюма.

Я почти уверена, что в горле у меня запершило от феромонов Тарин. Мы все можем задохнуться. Мне даже не нужно оборачиваться и смотреть на другую сторону бара, чтобы понять: Тарин навострила уши и все примечает. Я бы не удивилась, если бы она стала прихорашиваться, как кошечка. Это легко понять. Парень… неотразим.

Он высок. Ровно так же, как Кэш. Одет в черный кожаный пиджак и не снимает темных очков в клубе посреди ночи, что выделяет его из толпы еще сильнее. Но не только это. Это не какая-то одна особенность и не десять, но все вместе. Этому парню не спрятаться. Даже в толпе он не останется незамеченным.

Люди расступаются, пока он идет по залу. Не знаю, от страха или от почтения, но что-то заставляет их сторониться и давать незнакомцу дорогу.

Я бы предположила, что волосы у парня длиной до подбородка. Может быть, до плеч, но они завязаны в хвост, так что сказать точно трудно, а по цвету напоминают светлую солому; на макушке светлее, чем на концах. Это заставляет меня думать, что он много работает на солнце.

Густая светло-коричневая бородка. Остальные черты лица не разглядеть, но что-то в них отдаленно мне знакомо. Я пытаюсь вспомнить, не бывал ли он раньше в клубе. Конечно, в другой одежде, может быть, в чем-то попроще.

Парень без остановки проходит в кабинет Кэша и скрывается за дверью. В зале все замирают, как будто медленное, победоносное шествие незнакомца произвело на зрителей эффект легкой контузии. Примерно через полминуты все возвращаются к прерванным разговорам, как будто ничего не случилось.

Но меня разбирает любопытство – как никогда.

12 Кэш

Я рад, что сижу, когда он входит, а также рад, что не ел и не пил в момент его появления в дверях. Вот стыдуха была бы – поперхнуться и умереть при виде входящего в кабинет долгожданного посетителя, осознав, что это мой брат-близнец.

Нэш.

– Мать твою…

Моя первая мысль, первое чувство – глубокое облегчение, даже радость. Мой брат не погиб. Он жив. И стоит прямо передо мной.

Волосы у него длиннее, чем у меня. И светлее. Лицо знакомое. Я бы узнал его где угодно, конечно. Даже с этой бородкой, скрывающей нижнюю часть, он так похож на меня. Только выражение тяжелое. Намного тяжелее моего.

Я ощущаю его присутствие совсем не так, как все остальные люди на земле. Мы часть друг друга настолько, что даже родным братьям и сестрам не понять. Быть близнецами – это совсем другое.

Думаю, на каком-то уровне сознания я всегда знал, что он не умер. Никогда не чувствовал, что он ушел от меня в иной мир. Никогда не ощущал его отсутствие как необратимый факт.

Но что это означает? Что вообще происходит? Мне нужно всего несколько секунд, чтобы сложить из кусочков цельную картинку.

Отец!

– Отец знал. Он знал все это время – и ничего мне не сказал.

Пощечина. Удар по яйцам. Проверка реальности, которая напоминает, что на свете действительно нет никого, кому я могу доверять. Совершенно.

Я во многом полагаюсь на Гевина, но два человека, которым я верил больше всего, дали мне повод сомневаться на этот счет. Отец, очевидно, утаивал от меня многое. Не знаю почему, но в конце концов узнаю, я уверен. После того, как обеспечу безопасность Оливии…

Оливия.

Она – второй человек, которому я доверился. Она не предавала меня, но тоже что-то скрывает в последние дни, и это меня беспокоит. Я знаю, ей нужно ко многому привыкнуть, приспособиться, но сейчас для этого не время. Слишком опасно для нее сейчас решить, что мне нельзя доверять, и сбежать куда-нибудь. Ей это может стоить жизни.

Для меня это означает одно: придется либо убедить Оливию довериться мне и не ждать от меня обид, либо оставить ее. Если она не будет верить мне, то окажется в опасности. А я не смогу полагаться на нее, если она не покажет, что уверена во мне.

Слова Нэша возвращают меня к его загадочному возвращению в реальность.

– Да. У каждого из нас есть свои причины поступать так или иначе. Включая тебя, – говорит он многозначительно.

Он прав, но от этого осиное жало не перестает меня жечь: почему именно я один оставался во мраке неведения? Во мне закипает гнев, но я не успеваю обрушить его на Нэша. Гевин делает какое-то движение, и это напоминает мне, что я не наедине с братом.

Бросаю взгляд на своего друга и менеджера бара; тот переводит глаза с меня на Нэша и обратно. На лице у него написано удивление, но не такое сильное, как можно было бы ожидать.

– Я объясню все позже, даю обещание.

Гевин прищуривается и начинает медленно кивать.

– Нет, думаю, для этого нет оснований. Я и так догоняю. – Он встает и подходит к Нэшу. – Гевин Гибсон. Мы, кажется, раньше не встречались.

«Будь я проклят! Он все просчитал!»