Поднимается ветер…

Когда-то, давным-давно (а на самом деле всего полгода назад) воспитанник школы мэтра Тейна Саннио Васта иногда мечтал перед сном о тех временах, когда у него будет свой дом. Все ученики, набранные из приютских сирот, об этом мечтали. Некоторые делились выдумками, другие предпочитали молчать, оставляя красивые картинки для коротких минут между явью и сновидением, которые удавалось вырвать у постоянной усталости. Хозяин школы нередко повторял: «Противостоящий найдет, чем занять праздные руки!», а потому бездельничать ученикам не позволял. Занятия, упражнения, хозяйственные работы — на фантазии оставалось очень мало времени, и даже не удавалось уговорить сон чуть повременить, разрешить еще минутку-другую покрутить в голове яркую и почти несбыточную мечту. Секретарю требовалось много лет усердной службы, чтобы скопить достаточно денег из жалованья, купить дом и завести собственное дело. Одни покупали ферму, другие — контору переписчика или книжную лавку, третьи — патент нотариуса. Годам к сорока, когда ухудшившееся зрение или болезни суставов рук уже не позволяли и дальше исполнять свои обязанности. Большинство начинало копить уже в первый год службы, откладывая половину жалованья. Если по условию контракта секретарь получал в хозяйском доме стол и одежду, копить было легче, но так везло не всем. Некоторые господа были достаточно прижимисты и требовали, чтобы секретарь столовался отдельно, а одежду (причем должного вида) покупал из жалования. Саннио мечтал о том, что ему повезет: попадется достаточно щедрый господин или госпожа, а сам он ни разу не совершит досадных промахов. Тогда, может быть, годам к тридцати удастся скинуть ярмо службы, завести собственный дом и дело, даже жениться… Когда в один прекрасный день, всего-то три седмицы назад, юный секретарь, не прослуживший еще и года из написанных ему на роду пятнадцати-двадцати, узнал о том, что у него есть и дом, и поместья в Эллоне, и титул благородного человека, и еще многое-многое из того, что принадлежит наследнику Старшего Рода Собраны по праву происхождения, он не сразу осознал, что сбылась его давешняя мечта.

Уж больно нетривиальным образом она сбылась. Саннио не просил столько всего и сразу. В отличие от многих своих собратьев по приюту, искренне веривших в то, что они если не бастарды короля, то, по крайней мере, похищенные в детстве отпрыски графов и герцогов, он всегда твердо знал, что Саннио Васта — самый обычный подкидыш. Ребенок служанки или прачки, веселой девицы или горничной… любой женщины, угодившей в такую простую беду: мужа нет, а потомство вот-вот появится на свет, и кормить его не на что, потому что с младенцем на руках наймешься не во всякий дом. Или родители принуждают подкинуть явственное свидетельство позора в монастырь, чтобы потом выдать дочку замуж, как будто ничего и не было. Он считал себя никем, одним из сотни сирот в приюте святой Кариссы, потом — одним из воспитанников школы Тейна. С именем, которое дает священник в монастыре или писец в приюте, с фамилией, выдуманной на авось или по святцам — для благозвучия и в надежде на то, что святой или святая помогут подкидышу выжить.