Подняться на башню

Тем временем с пригорка раздался страшный рев; хифания заметила пропажу. Одним ударом отбросив в сторону сразу троих всадников, она припустила к обозу.

— Останови ее. — Бат повернулся к Фархе. — Ты проиграл.

— Пока проиграл, — буркнул тот. — Только пока.

— Непутевая ты моя. Дуреха безмозглая. — Легкими пассами колдун сформировал шар из отвара лечебных трав и послал его к сжавшейся в углу двора хифании. Та вздрогнула, когда горячее снадобье коснулось ее кожи и тревожно заклекотала.

— Сиди уж теперь спокойно. Чего курлычешь? Так и хочешь ходить с этими ранами?

Он сел на скамейку и задумался. Пошел крупный мокрый снег, на заборных столбах выросли белые, быстро тающие холмики.

— Ладно. Сперва попробуем осуществить новую идею.

Осторожно подув на пальцы, колдун достал из кармана ободранный ветхий прутик и начертил им на песке остроконечный знак. Песок мгновенно покрыла ледяная пленка.

— Разевай ртище, — приказал он хифании.

Тварь послушно раскрыла пасть. Фархе скривился.

— Ну и вонь. — Он провел прутиком по ее деснам, вырисовывая восьмерку за восьмеркой. — А теперь не шевелись…

Голос колдуна, звеня и переливаясь, взлетел вверх. Слова заклинания падали быстро и часто, как градинки. Во дворе заметно похолодало

— Очень хорошо. — Фархе нагнулся к поднял с земли сморщенное маленькое яблочко. — Дуй! — крикнул он, подкидывая плод.

Хифания непонимающе уставилась на него круглыми многоцветными глазами.

— Давай-давай, — приободрил ее колдун. Поднявшись на все лапы, она втянула в себя воздух и дунула. Что-то просвистело, вжикнуло, как спичка о коробок, и яблоко рассыпалось в морозное крошево.

— Для первого раза недурно. Вот агрессивности бы тебе еще побольше. Силищи-то хоть отбавляй, а использовать боишься.

Фархе подошел к своему творению совсем вплотную, погладил толстый чешуйчатый бок.

— Боишься или не хочешь? Может, не считаешь нужным?

По его лицу пробежала тень. Он вспомнил огромные от испуга глаза Цищера, вспомнил, как скребли по прутьям клетки бархатные коричневые лапки.

— Получается, что роль ролью, а защищать какой-то мешок с соломой, забыв о собственной шкуре, ты не хочешь. Но все же тебе придется это делать.

Ссутулившись, колдун прошелся по двору, оставляя на снегу четкие черные следы. Пальцы механически терли запястье.

— Только вот как тебя заставить? Как?

Тундра была прежней. Все та же плоская земля, те же лишайники, то же комариное зудение. Но на этот раз ее однообразие с лихвой компенсировал блеск войска Опеки Северной Кромки. Сверкали латы, развевались вымпелы, лоснились катапульты и баллисты. Колдун устало вздохнул.

— Ты бы еще с десяток фрондибол притащил, — сказал он, обращаясь к восседающему на специальном возвышении Зурту.

Бат скользнул по нему туманным взглядом. — В прошлый раз твое крылатое детище вывело из строя немало моих солдат.

— Но никто не погиб.

Зурт развел руками. Из-за его спины вынырнул Митц. — Благодаря волшебным снадобьям! — Мальчишка восхищенно покосился на Фархе. — Даже Варико, у которого были сломаны три ребра и ключица, вот-вот встанет на ноги.

— «Я не целитель, я не целитель», — передразнил бат. — Мы знаем, чего ты стоишь.

— Да. И тебе доподлинно известно, что ни с чем серьезным я бы не справился. Вывихи, ушибы, поверхностные ранения — но не более, никак не более. Не моя специализация.

Выстроившиеся в шеренгу солдаты тревожно поглядывали на хифанию. Та лежала неподалеку, нежась в лучах неяркого солнца. Крылья легонько подрагивали, показывая, что ее расслабленность — мнимая и в любую минуту она готова принять бой.

— Ладно, пора бы и начать. Фархе кивнул:

— Давайте сюда вашу холстину с галькой.

— Сперва посмотри на нее, — лениво засмеялся бат. — Внимательно. С этими словами он протянул колдуну мешок.

— Однако… Решето…

— То-то и оно.

— Рыболовецкая сеть, хоть карасиков лови. Плотная ткань была изрезана, исколота, из прорех торчали пучки соломы, края обтрепались.

— Частично постарались мои молодцы, частично — сама хифания.

— Зубьями-то как измочалила, — встрял Митц.

— А это, очевидно, следы от зачарованных мечей?

— Похоже на то.

— Стрелы вот тоже…

— Понимаешь теперь, о чем я?

— О чем ты?

— Тварь должна не только не давать украсть доверенный ей предмет, но и не допускать его повреждения. Иначе ей нельзя будет дать на хранение что-то мало-мальски ценное.

Фархе пожал плечами:

— Согласен.

— К тому же мы должны проверить, как она умеет беречь людей.

— Что?! — Колдун сдвинул брови. — Каких еще людей? Зачем?

— Например, ценных пленников.

— Так…

— Что тебя смущает? Боишься, что монстрица еще не готова к такому? — усмехнулся бат.

— Как раз нет. Я сильно изменил ее поведенческий тип, она непременно справится, но это опасно, Койло, это действительно опасно! Подумай, что может случиться. И кто захочет так рисковать…

— Мы уже обо всем договорились. Бросим кости, — ответил он, доставая из пояса кожаный стаканчик. — Чтобы показать моим людям, что особого риска нет, и я сам, и ты будем тянуть жребий. Ты согласен?

— Я… Фархе застыл. — Я согласен.

— Тогда приступим.