Подмосковье. Эпоха раскола

– Здесь обращение городского военного комиссара и начальника отделения полиции. Но я не совсем уверен, будет ли этого достаточно. Блокпост-то подчиняется своему непосредственному командованию. Постарайся быть убедительным.

– Если связи никакой, они там, наверное, вообще не понимают, что происходит.

Генка развел руками. Действительно, что тут гадать на кофейной гуще, если нет полной информации. Потом он поманил меня за собой и зашагал к выходу, по пути сообщив:

– Мы тебя к окраине подбросим. Дальше до блокпоста придется добираться самостоятельно.

– Согласен, – произнес я, и тут меня внезапно начали терзать сомнения. Зона совершила скачок, откусив, если верить монитору подполковника, кусок земли площадью в десятки квадратных километров. Я приотстал от своего спешащего товарища, а он обернулся и бросил:

– Ну, что еще? Спешить надо!

– Гена, ты понимаешь, что по городу теперь нельзя просто так разъезжать? Это уже не тот город, к которому ты привык. Это уже не твой город. Теперь это вообще не человеческое жилье. Ты же видел аномалии возле нашего дома: ничем, даже напалмом, эту заразу не вычистишь!

Симченко резко остановился, и я почти уткнулся в его плечо.

– Чего ты хочешь?

– Хочу сказать, что сейчас уже неприменимы такие понятия, как «подбросить до окраины». Мы уже внутри Зоны. Осознал?

– Нет, – честно ответил Генка.

Я видел, что он пытался осмыслить сказанное, но ему просто не хватало ни опыта, ни воображения, чтобы до конца понять, какая страшная беда навалилась на город. Я на секунду зажмурился, пытаясь подобрать слова. Даже сейчас, находясь в отделении полиции, можно напороться на внезапно возникшую аномалию. Даже…

Чьи-то пальцы ухватили меня за рукав куртки, и я с удивлением посмотрел на незнакомую девушку.

– Вы, кажется, на четвертый блокпост собираетесь? – спросила она.

– С чего вы взяли? – вкрадчиво поинтересовался я.

Девушка была облачена в армейский комбинезон защитного цвета. Темные волосы туго стянуты резинкой у затылка. Узкое смуглое лицо, впечатляющая грудь под мешковатой армейской курткой. Симпатичная. Не скажу, что сердце екнуло, но если бы не ситуация, если бы не предстоящая миссия, я бы мог себе признаться, что, кажется, встретил девушку, с которой запросто попробовал бы заново устроить свою личную жизнь. Утро было столь богатым на события, что я на какое-то время забыл о Насте и ее уходе.

Кажется, она что-то ответила, но я в тот момент был занят – беспардонно разглядывал, как вздымается от ее взволнованного дыхания грудь, пока случайно не поймал на себе насмешливый взгляд одного из сталкеров.

Охолонись, чувак! Не теряй концентрации!

– Я не понял, вы в компанию мне, что ли, набиваетесь? Зачем вам туда? – спросил я.

– Отец мой – начальник блокпоста, – пояснила она. – А больше у меня никого нет.

– И че? – никак не мог сообразить я. – Я же, вроде как, за ним и иду. Ну, то есть за всеми бойцами. Сидите тут, ждите, приведу скоро вашего батю.

– Он не отступит без приказа. Потомственный офицер! – сказала девица с гордостью. – Взвод, может, и отрядит в город, а сам там останется, будет держаться до последнего.

Хм, впечатляет! Я прислонился плечом к стене и задумался, игнорируя нетерпеливое покашливание Генки. Попутчица мне, вроде как, совершенно не нужна. Я привык ходить за Периметр с проверенными людьми. Но уж очень соблазнительная куколка. Вот так оставишь ее без присмотра в отделении – а назавтра она чужой женой окажется.

– Оружие есть? За Периметром раньше была? – строго спросил я, неожиданно перейдя с ней на «ты».

– Оружия у меня нет, и за Периметром я тоже не была. – Она разволновалась пуще прежнего, видимо, опасаясь, что я ее не возьму с собой. – Но стрелять умею! И еще у меня разряд по бегу! И боевым самбо три года занималась!

Я придирчиво оглядел ее фигурку, и она вдруг отчаянно покраснела, запахнула куртку и опустила глаза. Разумеется, любая девчонка, пусть даже такая ладная, станет мне помехой в рейде. Будь она дважды разрядницей и трижды рекордсменкой. С другой стороны, Гордеев ведь мне в пару никого не дал? Не дал. Спину прикрыть некому? Некому. А она все-таки дочь военного, и вряд ли родитель баловал ее. Может, она и впрямь отличница боевой и физической подготовки. Доморощенная. Тем более она не упомянула о маме. Одинокие папы воспитывают своих дочерей в строгости.

Наипервейшее правило сталкера – не брать в Зону новичков, если у тебя контракт. А договоренность с Гордеевым очень даже смахивала на контракт, даже если не была зафиксирована на бумаге и скреплена авансом. Впрочем, таких «наипервейших» правил можно было насчитать десятки, потому что у каждого бывалого охотника за хабаром имеется свой неповторимый опыт. Мой собственный опыт подсказывал, что новичков в Зону все-таки берут, но лишь в двух случаях: если ты собираешься стать наставником желторотику и если существует вероятность, что ради прохода к цели тебе придется кем-то пожертвовать – да, цинично, но Зона превращает в циников буквально всех, на чьих глазах «центрифуга» перемалывала напарника в фарш.