Подлодки в бою. «Топи их всех!»

Господа адмиралы пребывают в какой-то непонятной летаргии. Не только адмирал Джеллико, который стал к этому времени Первым Морским Лордом, но и другие чины Адмиралтейства категорически отрицают необходимость введения конвоев. Самое интересное, что против выступает даже контр-адмирал Александр Дафф, назначенный начальником отдела противолодочной борьбы Адмиралтейства. Похоже, он так и остался мыслями на мостике линкора «Сьюперб» где-то в районе Ютландского боя. А ведь даже апостол британских моряков Альфред Тайер Мэхен недвусмысленно писал, что наилучшим способом защиты торговых судов является система конвоев. По-прежнему британский флот ведет некое «патрулирование угрожаемых районов», которое уже доказало свою неэффективность. Еще больше усугубляет трудности откровенная глупость французских адмиралов, о которой мы уже не раз говорили. Для них даже сейчас врагом номер один остается британский флот, поэтому все попытки британского Адмиралтейства ввести единую систему командования на Средиземном море разбиваются об остервенение, с которым французы защищают свою независимость. Ведь претендовать на главенство им не приходится по причине откровенной слабости своего флота. В результате создается положение, когда один адмирал принципиально не желает знать, что происходит буквально в сотне миль от него. За это, между прочим, дороже всего заплатили именно французский торговый флот и французская армия.

Еще одна деталь, на которую не всегда обращают внимание. Если посмотреть на карту, где отмечены места гибели британских судов, то бросается в глаза – большинство из них погибло даже не в районе Западных Подходов, а южнее, в Ла-Манше и на подходах к нему. То есть британские адмиралы проявили преступноелегкомыслие, разрешая использовать порты Южной Англии (Плимут, Портленд, Саутгемптон), несмотря на их опаснейшую близость к базам немецких подводных лодок во Фландрии. Эта карта доказывает полнейшую неадекватность британских мер, так как суда топились буквально в прямой видимости от Фолкстона и Дувра. Перевести поток судов в порты Западной Англии (Бристоль, Ливерпуль) им просто не пришло в голову, сохранились маршруты мирного времени. Вообще, создается впечатление, что Адмиралтейство даже не смело думать о том, чтобы чего-то потребовать от судовладельцев, которые думали только о своей прибыли, а расплачивались за это простые моряки.

Итак, в феврале 1917 года последовал катастрофический обвал, было потоплено 254 судна общим водоизмещением более 500 000 тонн. Дальше – хуже: март – 310 судов, более 550 000 тонн; апрель – 413 судов, более 850 000 тонн. Кстати, последний показатель не был превзойден даже во Второй мировой войне. Британское судоходство действительно полетело под откос, каждое четвертое судно, выходящее из английского порта, обратно уже не возвращалось. Потери союзников даже опережали расчеты фон Хольцендорфа.

В результате главные виновники этой катастрофы впали в истерику. 6 апреля 1917 года в войну вступили Соединенные Штаты, а уже 9 апреля в Лондон прибыл командующий американским флотом адмирал Симс. Он встретился с Джеллико, чтобы обсудить ситуацию. На вопрос Симса, что делается для уменьшения потерь, Джеллико ответил:

«Все, что мы можем. Мы увеличиваем всевозможными средствами наши противолодочные средства. Мы употребляем всякую возможную силу, какую мы можем найти, способную бороться с подводными лодками. Мы строим эсминцы, тральщики и другие подобные суда так быстро, как можно, но положение весьма серьезно. И мы будем нуждаться во всякой помощи, какую мы могли бы получить».

«Похоже, что Германия выигрывает войну?» – спросил Симс.

«Она ее выиграет, если мы не остановим роста этих потерь, и притом как можно скорее», – ответил британский адмирал.

«Разве нет никакого решения этой проблемы?»

«Абсолютно никакого, которое мы видели бы сейчас же».

Джеллико лукавил. Под давлением французов с марта 1917 года угольщики между Южным Уэльсом и Францией ходили только в составе конвоев, и потери были совершенно ничтожными.