Подлинное искупление (ЛП)

Сделав над собой усилие, я на ватных ногах сдвинулась с места. Не дыша, я подошла к кровати. Встав коленями на матрас и приблизившись к Пророку, я подумала, что никогда больше не смогу сделать и вдоха.

Как и учили меня сегодня утром сестры, я легла на спину, все время глядя вниз и не встречаясь взглядом с Пророком. Я положила руки на живот, очень недовольная собой, поскольку никак не могла унять их сильную, непрерывную дрожь.

Полог кровати был задёрнут. Толпа начала молиться о спасении; сквозь лёгкую ткань проникал их шепот. Я посмотрела на завесу, пытаясь определить, насколько она прозрачна. Сквозь нее мне было видно брата Луку и других старейшин, но их черты казались размытыми.

Это меня немного успокоило. Несмотря на то, что это соитие будет публичным, все увидят только наши движения. Слезы не выдадут им мой страх. Я бы не выдержала, если бы люди увидели меня сломленной.

«Ты должна это сделать».

Из окружающих общину громкоговорителей полилась дребезжащая молитвенная музыка, и мое сердце забилось в такт ее ритму. Я почувствовала, как Пророк снял с себя штаны и, не трогая верхнюю часть своего облачения, снова лег рядом со мной.

Когда он затем навис надо мной, и из уголков моих глаз скатились бессильные слёзы. Ощутив на своем лице его теплое, еле уловимое дыхание, я закрыла глаза. Я ждала, что он заговорит. Ждала, что он будет грубым и жестоким, поэтому была просто поражена, когда он нежно убрал у меня со лба прядь волос.

Его ладонь опустилась на сложенные у меня на животе руки. Я почувствовала, как он сплёл наши пальцы, и тут же напряглась. Затем, осознав, что у него дрожит рука, потрясенно втянула в себя воздух.

Я замерла на месте, борясь с желанием открыть глаза. Досчитав до трех, я все же взглянула сквозь свои длинные накрашенные ресницы… прямо в темные и самые добрые глаза на свете… в глаза, которые я узнала бы из тысячи других…

Он поднес к губам наши сцепленные руки. И тогда я это увидела. Увидела то, что открылось мне благодаря его хитрому жесту — из-под рукавов его туники проглядывалась покрытая татуировками кожа, дьявольские изображения. Сердце вспыхнуло, и меня захлестнуло несказанное облегчение.

— Райдер, — беззвучно, одними губами, произнесла я, порывисто выдохнув и перестав сдерживать дыхание.

Темные глаза Райдера с облегчением закрылись. Он поцеловал наши сжатые пальцы и снова открыл глаза.

В них отражался такой же страх перед этим моментом, что и у меня.

Райдер смотрел мне в глаза. Молитвы толпы, взывающей о свершении этого воссоединения, стали громче, и мы оба напряглись. У кровати кашлянул брат Лука.

— Пророк Каин? Все в порядке?

— Убирайтесь от кровати! Сейчас же! — прорычал он.

У меня мурашки пробежали по коже; Райдер говорил совсем как его брат-близнец. Брат Лука поспешил в самую дальнюю часть возвышения. Но я видела, как он смотрит с того места, где остановился.

— Мне очень жаль, — прошептал Райдер.

Я подняла на него взгляд и увидела, что в каждой черте его прекрасного лица застыла горечь и сожаление.

— Как? — в ответ ему прошептала я. — Я ничего не понимаю. Как ты здесь оказался?

Райдер покачал головой, молча давая мне понять, что сейчас не время об этом спрашивать. Я много дней играла роль невесты Пророка. Я могла бы делать это еще некоторое время. Его глаза были закрыты. Снаружи люди проявляли всё большее беспокойство. Я тихонько положила руку ему на грудь, и он открыл глаза.

Блеснувшая в них боль разбила мне сердце.

— Райдер, — еле слышно произнесла я. — Мы должны это сделать. Иуда… он бы не раздумывал.

Он поморщился.

— Я знаю. Но…

Его оливковую кожу залила краска.

— Что? — спросила я, теснее прижимаясь к нему, чтобы он оказался прямо надо мной.

И без того потрясенные глаза Райдера распахнулись еще больше, но он сместился, прильнув ко мне обнаженной нижней частью тела. Когда мы соприкоснулись голой кожей, его зрачки расширились.

Он порывисто втянул в себя воздух, и я тронула ладонью его щеку.

— Райдер…

— Я не знаю, как поступить, — перебив меня, сказал он.

Когда я увидела этого внушительного мужчину таким испуганным, мое сердце наполнилось горечью. Лицо Райдера еще больше покраснело, но на этот раз уже от гнева.

— Хармони, — прохрипел он. — Мне чертовски жаль. Этого не должно было случиться… не так.

От прозвучавшей в его голосе искренности, я чуть не сорвалась. Видя, как на лице Райдера проступает отвращение и неопределенность, ожесточенный конфликт, раздирающий его от того, что он должен взять меня прямо здесь и сейчас, я поняла, что должна взять ситуацию в свои руки.

Должна сделать первый шаг.

Я медленно раздвинула ноги. Нависающее надо мной тело Райдера, оказалось в пространстве между ними.

— Хармони, — нервно прошептал он.

— Шшшш, — кивнув головой, успокоила его я. — Мы должны это сделать.

Он отвернулся.

— Я чувствую себя каким-то насильником. Чувствую себя таким же, как мой брат, который принудил бы тебя против твоей воли. Я не такой.