Подлецы и герои

Запуск тяжелого беспилотного бомбардировщика с борта летающего космодрома – задача не из простых. До этого они запускали многоразовые космические корабли, но у них был собственный разгонный блок, и вся их задача была – уйти в нужный момент ниже. Здесь же первым делом требовалось запустить двигатели беспилотного стратега, добиться нужной тяги – и только потом начать процедуру расстыковки. Причем резкий маневр самолета-носителя неминуемо привел бы к катастрофе. Дело в том, что, когда самолет-разгонщик резко уходит вниз, – воздушный поток тоже срывается вниз, и стартовавшему аппарату «не хватает воздуха», он проваливается. Какое-то время – недолгое, но это смертельно опасно – разгонщик и аппарат летят почти параллельно, и только потом они начинают отходить друг от друга.

То, что находилось в обширном брюхе самолета-разгонщика, больше всего напоминало центр управления полетами космических аппаратов, только в миниатюре. Четыре поста управления с большим экраном и с собственным экраном у каждого поста. Четыре резервных поста. Станция разведки и наведения. Этот самолет виделся не только как разгонщик, но и как прообраз «дирижера» – так должен был называться самолет, управляющий (дирижирующий) самыми разными средствами защиты и нападения, как пилотируемыми, так и беспилотными, опознающий цели и выдающий решения для стрельбы, обменивающийся данными со спутниками и штабами – и все с расстояния от тысячи километров и больше.

Сейчас группа запуска занималась самым сложным процессом – подготовкой к запуску беспилотного стратегического бомбардировщика, который самолет-разгонщик поднял пока что на высоту пять тысяч метров.

– Прошу эшелон десять – два нуля, по готовности доложить.

– Есть.

Эшелон десять – два нуля, десять тысяч метров – стартовый эшелон для бомбардировщика и почти предельный – для разгонщика. Самолет все-таки тяжелый.

– Внимание, начинаем процедуру один! Объявляю контроль функционирования!

В бомбардировщике не было ни единой живой души, но контроль чем-то походил на контроль функционирования подводной лодки. Каждый оператор отвечал за свой участок.

На экране перед одним из операторов таблица пропала, вместо нее появилось изображение. Вся «спина» самолета-разгонщика была покрыта теплоизолирующей плиткой, для того чтобы работающие двигатели бомбардировщика не повредили самолет.

Изображение двинулось вправо. Потом влево. Стали видны плывущие в нескольких тысячах метров под самолетом облака. Потом на экране появилась сетка – сложная система прицеливания, способная увидеть и выделить одиночную цель с расстояния в несколько десятков километров. Там же, на экране, выделялись неприоритетные цели, краткое состояние систем самолета, положение самолета относительно земной поверхности. Оператор несколько раз сменил условия, чтобы проверить работоспособность системы.

– Наведение, ориентация – норма.

Стронулись с места, отклонились сначала вниз, потом вверх закрылки, что вызвало тряску самолета-разгонщика.

– Управление – норма.

В глубине самолета, в обширных бомбовых отсеках, одна за другой загорелись четыре зеленые лампочки – система протестировала подвешенное вооружение.

– Вооружение – норма.

– Наведение, ориентация, вооружение – норма. Приступить к запуску двигателей. Борт, приступаем к запуску двигателей.

Беспилотный бомбардировщик летал на четырех больших турбореактивных двигателях, лицензия на которые была закуплена у фирмы «Гуго Юнгерс ГмбХ», одного из основных мировых авторитетов в области тяжелобомбардировочной авиации. Дело было в том, что двигателями Юнкерса из-за унификации воспользовались Хортены, на основе конструкции которых строился этот бомбардировщик. При его создании и так решалось слишком много сложных конструкторско-технологических задач, чтобы добавлять к ним еще и постройку нового турбореактивного двигателя и вписывание его в планер самолета, спроектированный под другой двигатель. Разница заключалась лишь в том, что на земле двигатель запускался с подачей сжатого воздуха, здесь же следовало просто открыть заслонки – и набегающий поток воздуха сам раскрутит лопатки турбин. Нужно только уловить момент, когда частота вращения достигнет необходимого значения.

Один за другим заработали оба двигателя, связку, еще жестко сцепленную между собой, бросило вперед, но командир корабля-разгонщика уловил этот момент, подал РУДы назад, выровнял скорость до нужной. Теперь часть тяги, необходимой для полета сцепки, давали двигатели разгонщика, а часть – двигатели беспилотника.

– Фаза два. Приступить к расстыковке. Проверить стыковочные узлы.

У каждого стыковочного узла имелась прикрепленная видеокамера – стоит только какому-либо узлу повредиться при взлете, и расстыковка закончится тяжелой катастрофой. Один за другом операторы подтвердили исправность узлов и готовность к расстыковке.

– Борт, это группа запуска. Включаю обратный отсчет, готовность тридцать!

– Принято.