Подкидыш для хулигана

— По ней уже ударили. Если не вынести на публику – не факт что победим. Судьи не любят такие дела, в которые общественность вмешивается. И эта самая общественность… да прочитайте комментарии под видео, почти все на стороне Алены, – высказался Герман Андреевич. — Нужно отвечать тем же. Девочка в любом случае вырастет, и каково ей будет слушать про то, что ее отец издевался над матерью, а как отец умер, ее забрал к себе Леша, которого между строк извращенцем назвали?!

— Действуй, отец. Какая нужна помощь? Я готов, – решительно произнес Леша.

Сижу на работе, и нервничаю.

Леша с Марьяшей один, но у меня сердце не на месте. И не из-за гадины-Алены, а… просто. Вот не я Марьяну родила, не я была свидетелем ее первого слова, ее первых шагов, но вина накрывает с головой.

Я на работе, а малышка не со мной рядом. Как-то это неправильно. Интересно, так себя все матери чувствуют, когда приходится ребенка оставить, и идти на работу?! Но ведь невозможно все время дома сидеть, так с ума сойти можно – без общения, без развития.

Но и от ребенка вдали тяжело.

Ох, вечно у меня все не слава Богу!

— Никита Борисович, Борис Ефимович, – кивнула обоим своим директорам, вошла в кабинет. — Нашла одного клиента – сеть мебельных магазинов в Италии, готовы сотрудничать с нами. Основные моменты я с ними обсудила, теперь дело за вами. Вот контакты, директор знает английский, подтвердите готовность сотрудничать, и договор, – передала молодому шефу восемь листов, на котором распечатан договор, — проверьте, подпишите и я отправлю в Италию. А затем отдам контакт нашим логистам.

— Молодец, Танечка, – довольно улыбнулся Борис Ефимович. — За один день клиента нашла. Шустрая!

Я удивилась похвале. Мне казалось, что один клиент за день – это мало. Удалось связаться всего лишь с тремя директорами, двое обещали подумать, и один согласился, выслушав условия. А звонков я совершила много, но через некоторых секретарей не пробиться.

Мне-то казалось, что я в день по десять клиентов находить буду, а тут один всего.

— Действительно, молодец. Я наберу. Кстати, – Никита Борисович нахмурился, — вы в курсе скандала вокруг моего младшенького? В сети настоящая жесть, Лёху проклинают и называют монстром-извращенцем.

— Надеюсь, по вам это не ударит, – вздохнула я.

— Фамилии у нас разные. Мы – Дорофеевы, а не Горины, но… что у вас там происходит? Помощь нужна?

Я покачала головой.

Леша строго-настрого запретил просить помощь, да и Герман Андреевич сказал, что справится. Вот только скандал все набирает обороты, а мы не делаем ровным счетом ничего.

И на работе многие в курсе, в универе и вовсе кошмар. Все сочли своим долгом написать мне, что не за того человека я замуж вышла, и вообще гореть ему в аду.

— Точно помощь не нужна? – нахмурился Никита Борисович. — Таня, вы ведь заходите в интернет, и должны понимать, что это не шутки. Когда задевают интересы ребенка, общество не стоит в стороне.

— Общество строчит гадкие комментарии, – кивнула я. — Но помощь не нужна, спасибо.

— А вы сами-то почему ничего не предпринимаете? Вы же позволяете себя бить. Или Лёхе плевать на это? Он раздолбай тот еще, но сейчас не только ему прилетает, но и тебе, и ребенку.

Мне и правда прилетает. Всплыли фотографии со свадьбы – нас одногруппницы фотографировали, и вид на этих фотографий у нас с Лёшей… ну, типичный. Как у золотой молодежи без мозгов. Блогеры пишут заметки во Вконтакте, в Фэйсбук, даже в Живом Журнале. Многие упомянули нас в своих видео, как парочку сволочей. Меня чуть ли не пособницей маньяка выставляют, я такое видела только в подобного рода шоу, в которых все ругали женщин, которые вышли за преступников.

Я повелась на деньги – вот он ответ для всех. А значит, раз я замужем за такой избалованной сволочью, как Лёша Горин, я такая же, если не хуже.

— Герман Андреевич сказал, что нужен пик всего этого скандала. Апогей ненависти, – пояснила. — Тогда и ответим, и полностью поменяем вектор общественной поддержки с Алены на нас.

Если получится. Очень на это надеюсь.

— Она таргетированную рекламу взяла, кстати – эта ваша Алена. Продвигает свое видео. Там ведь неправда?

— Конечно! – ахнула я.

Никита Борисович кивнул, и отпустил меня. А через час, когда договор был отправлен, и контакты итальянских логистов были переданы нашим, я вышла из офиса. Уверена, весь коллектив в курсе нашей заварушки, но честь им и хвала – никто мне в лицо не плюет. Шепчутся за спиной – это я слышала, но распять не спешат.

Хочется увидеть Марьяну. И Лёшу. И чтобы проблемы решились, чтобы нас все оставили в покое. И…

— Пчелка, чего такая грустная? – Леша встретил меня у работы, подловил на выходе из бизнес-центра.

Обнял, прижал к себе, будто мы год не виделись. И мне, на удивление, стало чуточку легче. Жаль, что всего лишь на мгновение.

— Ты почему здесь? А где Марьяна? – всполошилась я, ведь вертлявой кудрявой малышки рядом нет. — Лёш, что случилось? Ее забрали, да?

— Тише, тише, – шепнул парень, прижался губами к моей щеке. — Марьяну я у соседки оставил, она адекватная. Приплатил, и весь вечер мы проведем вдвоем.

Я нахмурилась.

— То есть ты…