Подкидыш для хулигана

— Может, будь Стас жив, и не отдали бы. Но сейчас его нет, – процедила Алена. — Вы Марьяне никто, родни у нее нет, зато есть родная мать, которая готова доказать, что возьмет на себя ответственность за жизнь дочери. Здесь ведь суды на сторону матери встают. Я не наркоманка, не алкоголичка. Я родила ее. Думаете, у меня не получится восстановиться в правах, и забрать СВОЕГО ребенка?!

Я похолодела. Все ведь говорило, что у нее не выйдет – логика, законодательство. Но если подумать, если рассудить, то… это ведь возможно. Если Алена наймет хорошего адвоката, соберет бумажки о том, как она страдала, найдет свидетелей скандала в роддоме, который устроил Леша. Господи Боже мой, у нее ведь может получиться!

Я очень привязалась к Марьяне, Леша вообще в ней души не чает. Но если бы Алена по-настоящему раскаялась, если бы Стас оказался мерзавцем, который в сложную минуту сломил волю слабой девушки, которая долго в себя приходила после тяжелой утраты, я бы утешилась со временем. Родная мама почти всегда лучше приемной.

Почти.

Но не в этот раз. И не эта конкретная мама.

— Она ведь не нужна тебе, Алена. Пять лет прошло. Пять! – Леша говорил медленно, наверное он тоже понял, что у нее может получиться отнять у нас Марьяну. — Что тебе нужно?

— У мужа проблемы, и очень серьезные, – ровно ответила девушка. — Я потому и вернулась. Телефоны покажите, хочу уверенной быть, что вы не пишете меня… хорошо. Итак, рассказывать я вам ничего подробно не буду, не ваше дело. У Стаса квартира, она Марьяне перешла, нам с Карлом деньги нужны, и срочно. Либо их даете вы, либо я отсужу ребенка, и получу их, пусть и не сразу. Вот только не надо делать такие лица, – раздраженно воскликнула Алена. — Разумеется, я девочку на улицу не выброшу, как ее заберу, и квартиру продам. У нас временные трудности с мужем, но ребенка мы прокормить сумеем. Не такая я сволочь, как вы думаете. Мне нужно ровно девяносто тысяч евро. Думайте!

ГЛАВА 15

ЛЁША

В висках набатом бьет…

Гадина! Стерва!

Бесит, что Стас вообще с такой мог связаться. Не тупой был, не лох, а тут эта Алена!

И за Марьяну обидно. Ну почему у нее такая мать?!

А если малышка такой же вырастет?

— Нет, – твердо произнесла Пчелка. — Не вырастет! Глупости не говори, Лёш.

— Не думал, что вслух это сказал, – поморщился, но из головы выбросить эту мысль не смог.

Очень уж Марьяша на Алену похожа. Внешне – копия. Вдруг вырастет, и тоже такой вот моделью человека станет? Вдруг взыграет вот это вот, наследственное?

— Горин, я тебя стукну сейчас, – Таня надавила мне на плечи, заставила опуститься в кресло, и села на колени. — Чего ты себя накручиваешь, а? В эту Алену фиг знает что вложили. У Марьяны половина от Стаса, от этой красотки только внешность. Не суетись. Ты Стаса подвести боишься, да?

Я кивнул.

Марьянку я люблю. Но вдруг вырастить нормально не сумею, и станет она вот такой вот, как ее мать-инкубатор?! А если стерва еще и заберет ее?

— Машину я продал, осталось документы оформить, но это – быстрое дело, – заговорил. — Квартиру… черт, не могу я квартиру продать, нам тогда Марьяну не позволят забрать. Только если ты меня у себя пропишешь, но это будет выглядеть будто я альфонс какой-то. Отец бабки не даст, а девяносто тысяч евро, мать ее, придется достать!

— Не придется. Лёш, квартира-то Марьяне принадлежит. Ну например, пошлем мы Алёну на три буквы, и скажем, что в суде встретимся. Во-первых, не факт, что ей Марьяну отдадут. Она кукушка ведь. А во-вторых, даже если отдадут, допустим, то как она квартиру продаст, и кто ей позволит?!

Ох, Таня-Таня. Все еще на законы смотрит. Может, в учебниках они красиво прописаны на белой бумаге черным, а на деле… на деле я мало с реальной жизнью сталкивался, но отцовские разговоры иногда слушал. Большой бизнес белым не бывает, законы всегда обойти можно, был бы ушлый адвокат.

— Может. Она же сказала, что не станет Марьяну выкидывать на улицу, – притянул к себе Пчелку, обнял, и немного полегчало от ее ласковых движений, которыми она меня по волосам поглаживала, как кота. — Наймет адвоката, состроит из себя бедную-несчастную, которую Стас зашугал. Она же в Европе живет, муженек ее там же. Вот и повод недвижку продать здесь. Все можно устроить при желании, Тань. Не очень-то это трудно. Отец же смог построить торговый центр там, где должны были социальное жилье отстраивать.

— Ты машину за сколько продал?

— Два миллиона шестьсот тысяч.

— Это… это где-то тридцать одна тысяча евро, да? Остается пятьдесят девять. Можем набрать кредитов, у знакомых одолжим. У тебя ведь много приятелей из… ну, из мажоров, Лёш. Выкрутимся, надо только у Алёны время попросить, деньги-то немалые.

Деньги немалые, да.

Я бы отдал ей их, не жалея, вот только знать бы, что отстанет.