Подкидыш для хулигана

Два миллиона рублей! Вот где нам с папой их взять?! Я бы у мамы попросила, но она с очередным новым мужем укатила в путешествие, забыв поделиться со мной телефоном. А за мои переводы много не платят, к сожалению.

«Ничего. Время еще есть. Справимся, – сказала я сама себе, записывая домашнее задание. – Пчелкины не сдаются!»

– Эссе нужно будет сдать на следующей неделе, – Анна Павловна встала, отпуская нас домой

Я пошла по проходу, и привычно оглянулась назад, вспомнив школьные годы. Нужно всегда быть начеку, когда Горин рядом. Но Леша… спит?!

Я даже остановилась. Горин и правда спал, опустив светловолосую дурную голову на парту. И даже во сне он выглядел тем еще гадом – брови нахмурены, выражение лица такое, словно замыслил очередную пакость. Всегда подозревала, что они ему во сне приходят. Это гениям снятся таблицы химических элементов, но Горин – не Менделеев.

Я вышла из здания университета, улыбаясь красивой осени – желто-красные листья лежат на траве, а на самих листьях любят валяться инстаграмщицы, запиливая очередные фоточки.

– Пчелкина, надо же, ты в юбке! – меня дернули за волосы, и я обернулась, замахиваясь сумкой на Горина.

Ну на кого же еще! Проснулся, чтоб его!

– Ты такой наблюдательный!

– На свиданку летишь, пчелка? – рассмеялся балбес, нагло разглядывая меня. – Черт, непривычно видеть тебя без гаррипоттеровских очков. Я по ним скучаю.

– Я подарю их тебе. На память. Только оставь уже меня в покое, – рявкнула я, и отвернулась от придурка.

Но не тут-то было. Горин обошел меня, и преградил дорогу. Ну все, мучения начинаются. За что мне это? Двадцать два года человеку исполнилось, но ему даже в семьдесят лет будет доставлять радость издеваться надо мной.

– А подари. Ты в них не на пчелу, а на стрекозу была похожа, – подмигнул парень. – А эти твои джинсы-клеш, и коричневая водолазка… мммм.

– Горин, а ты чего на переводчика пошел учиться? – разозлилась я. – Тебе дорога на первый канал. Сразу на «Модный приговор». Потесни Васильева, критик ты мой.

Леша растерялся. Даже брови приподнял в удивлении. Я ведь и правда редко давала отпор, предпочитая бегство. Но из-за своих очков, которые носила в школе, я столько насмешек натерпелась, что не готова выслушивать гадости, избавившись от них. Да и вообще, столько всего навалилось, а тут этот придурок еще.

– Пчелкина, да ты, оказывается, умеешь кусаться.

– Я тебе сейчас сумкой врежу, если не уйдешь с дороги, – показательно взвесила на лямках тяжелую, набитую тетрадями и учебниками сумку, но Горин лишь хмыкнул.

– Ладно, не жужжи. Дело у меня к тебе. Слышал, тебе деньги нужны…

– Нет! – испугалась я, представляя, какие непотребства я сейчас выслушаю.

Интересно, кто растрепал про деньги? Вряд ли Ануш. Наверное, Ян поделился – дружок Леши, которому я делала доклады, эссе, рефераты и презентации. Долгое время делала в долг, а недавно потребовала его вернуть.

– Нужны, нужны, не ври, – нахмурился Горин. – Давай так, пчелка, ты поможешь мне, а я помогу тебе. Могу дать нужную сумму.

– Два миллиона рублей?

– Да. Два миллиона, – серьезно ответил парень.

– И что взамен? – я ни разу ему не поверила, ожидая новой порции издевательств.

Но Горин на удивление серьезно произнес:

– Мне нужно оформить удочерение. Адвокат сказал, что для этого желательно иметь полную семью и уютный дом. Понимаешь?

Я не понимала. Какое удочерение? Какая семья?

– Горин, что ты несешь? Принял что-то? Про какого ребенка ты говоришь. У тебя разве дочь есть?

– Дочь не моя, моего друга. Я обещал о ней позаботиться. Если хочешь два миллиона, с тебя услуга.

– Какая? – растерялась я, предчувствуя глобальный и эпичный звездец.

– Выходи за меня, Пчелкина. Временно, конечно. Потом разведемся, – подмигнул мне мажор.

Выйти замуж… да он шутит? Очередная издевка от гадкого мажора?

– Ха-ха, очень смешно.

– Потом посмеешься, – серьезно сказал парень, и взял меня за руку. – Пошли, недоверчивая пчелка. Давай, идем, вижу же, что не веришь мне.

Подруга осталась стоять на крыльце универа, широко открытыми глазами наблюдая, как мажор силком ведет меня к парковке.

– Куда ты меня тащишь? Пусти, придурок!

Придурок не отпускал. Довел менч

до своего черного спорткара, пару раз легонько стукнул в окно пальцами, и открыл машину. С заднего сидения поднялась маленькая прехорошенькая девочка лет четырех-пяти. Заспанная, кулачками глаза протирает. Значит, про ребенка правда, и мажору подкинули ребенка.

– Привет, – малышка солнечно мне улыбнулась, с любопытством глядя то на Горина, то на меня.

– Теперь веришь? Пчелкина, давай услуга за услугу, а? Я тебе деньги, ты мне штамп в паспорте и помощь в оформлении удочерения Марьяны, – нагло предложил Горин. – Что скажешь?

Что я скажу?! Я во все глаза смотрю на заспанную очаровательную девочку, которую этот балбес догадался на парковке бросить. И на языке вертятся такие словечки, которые я от коллекторов слышала.

Нецензурные.

– Ты ребенка в машине оставлял, пока на парах был? – не выдержала я. – Совсем с ума сошел? И почему девочка выглядит так, будто ты ею полы мыл? Ну Горин! И почему я не удивлена?