Подготовка смены

Из-за невысокой, вполне античной точности карты не совсем понятно было, где конкретно самое значимое месторождение, гребипетское — ага, большой привет той якобы индийской соли, под видом которой селитра продавалась в Александрии. Мы заподозрили Фаюмский оазис к западу от Мемфиса, но жрецы уточнили — Содовые озёра севернее его. Там есть, конечно, и сода, применяемая в мумификации покойников, но там же и та соль, которая нужна для "Гнева Амона". Окрестные земли Содовых озёр, конечно, подвластны Египту, как и населяющие их ливийцы, но точно такие же ливийцы, не дураки пограбить, живут западнее. Легко ли проконтролировать всю длинную границу царства с ливийскими племенами и всю добычу громовой соли в обширной области Содовых озёр? И хорошо ли будет, если ливийские дикари вдруг узнают откуда-то, из чего и как делается взрывчатый порошок "Гнева Амона"? А ещё одно, едва ли уступающее египетскому, было обозначено на карте жрецов к югу от Карфагена у самого угла залива Большой Сирт, точно такие же содовые озёра, как уточнил младший из жрецов, явно технарь. Арунтий крепко выругался — вся эта область давно уже была отжата у Карфагена нумидийцами Масиниссы. Такие же дикари и разбойники, да ещё и наслышанные с некоторых пор о существовании громового оружия, как ехидно заметил старший из жрецов в леопёрдовой шкуре, явный идиолог. А всё отчего? Оттого, что кое-кому — как люди воспитанные, они не станут тыкать пальцами — в те некоторые поры оказалось невтерпёж пошуметь громовым порошком.

Дом Амона, типа, долгие века и тысячелетия сберегал и продолжает сберегать опасную тайну даже от собственной светской власти, дабы она даже случайно не попала не в те руки. Саму соль, использующуюся кроме "Гнева Амона" также для многих вполне мирных и безобидных огненных забав, продают под видом привозной и страшно дорогой индийской, дабы скрыть от непосвящённых её местный и весьма обильный источник и не допустить самостоятельного изобретения громового порошка профанами. А атланты, едва только появившись в индийских водах, грохочут им направо и налево в каких-нибудь двух шагах от тамошнего богатого источника соли, и чему тут удивляться, если даже на службе у Тарквиниев они не в состоянии удержаться от этой привычки? Может, всё-таки следует проявить подобающую цивилизованным людям разумную умеренность?

Войдя в раж, жрец-идиолог саркастически поинтересовался, как его коллегам у атлантов вообще в голову могло прийти научить всем этим священным тайным знаниям светских профанов. Отдавали ли они себе отсчёт в том, что творят? Как не убоялись при этом гнева тех самых богов, которые успели уже покарать всю Атлантиду за её прежние прегрешения? На это мы ответили идиологу, что конечно, это решение далось атлантам весьма нелегко и непросто. Но куда было деваться? После гибели в великой катастрофе их могущественной и высокоразвитой метрополии уцелело только несколько захолустных колоний на маленьких островах с огнедышащими горами, да и на них-то уцелело далеко не всё, а только то, что не было смыто гигантской морской волной. Людей выжило тогда настолько мало, что их всех собрали в самую большую из колоний, оставив меньшие, и даже тогда их едва набралось на один единственный небольшой городок, не идущий ни в какое сравнение с прежними городами погибшей метрополии. А жрецов-учёных в городке набралась и вовсе горстка. Храмы во всех этих колониях были ведь второстепенными и очень небольшими. Сколько там и было-то тех жрецов вообще? Так и из них большинство погибло, а спаслось меньшинство. Может, и больше, чем говорят, но всё равно мало.

И как тут было сохранить все эти знания погибшей цивилизации, какие только удалось собрать и спасти, не обучая им весь уцелевший народ? Если сохранять знания в кругу жреческой касты, как это и было до катастрофы — надо набрать и обучить столько новых жрецов, что народ не смог бы их прокормить. Даже среди самих жрецов по этому вопросу не сложилось единого мнения. Одни считали, что священная традиция должна быть соблюдена любой ценой, и если эта цена — деградация и потеря знаний, то значит, такова воля богов, и не простым смертным оспаривать её. Но другие возражали, что боги губили провинившихся и щадили невиновных, не разделяя их на жрецов и профанов, и разве не значит это, что уцелели те, кого боги сочли достойными возродить Атлантиду? Иначе зачем богам было бы щадить их? Разделились мнения и в народе. Кликуши пугали судьбой метрополии, новаторы напоминали о том, что соблюдение традиций не спасло её от гнева богов. Значит, не в традициях этих дело? В конце концов, так и не родив истины в споре, поручили жрецам запросить божественный оракул в присутствии всего народа. Ответ оракула был туманным, как это и водится обычно за оракулами, но прямого запрета на обучение наукам светских людей в нём не смогли обнаружить ни жрецы-ортодоксы, ни кликуши из народной массовки. И тогда собрание постановило, что отныне наукам будет обучаться вся молодёжь, проявившая к ним способности, и необязательно им становиться для этого всем жрецами.