Подготовка к исполнению замысла

У Соловьева множество знакомых, в том числе криминальной среде. В Горкоме комсомола, как комсомольский активист, вероятно, связан с низовым звеном. Подозреваю, что КГБ он не интересен вовсе, — завершил Петр Петрович.

Романов надолго погрузился в раздумья.

— С поощрением Соловьева придется подождать. А встретиться надо, — задумчиво произнес он. — Мне бы хотелось, чтобы ты, Петр Петрович и дальше выполнял мои конфиденциальные поручения и просьбы, но об этом не должны знать твои кураторы. Я не прошу ответа прямо сейчас. Но мы вернемся к этому разговору после беседы с Соловьевым. Может и ответа не понадобится, — неожиданно продолжил. — Подскажи, как мне организовать тайную для всех, кроме тебя встречу с Соловьевым? — попросил.

Теперь задумался Ксенофонтов.

— Я не знаю режима твоей охраны. Возможно, ее снимают только тогда, когда ты дома. Но тогда за домом присматривают внештатники соседи и консьерж, — стал вслух размышлять. — Интересно, а где он жил в Ленинграде, когда приезжал? Тебе всего лишь одну встречу надо организовать? — заинтересовался.

— Если бы я знал? — ответил Григорий Васильевич с отчаянием в голосе.

— Я могу вызвать Соловьева в Ленинград, выяснить о его связях здесь и тогда мы что-нибудь придумаем, — предложил Ксенофонтов.

— Хорошо, так и сделаем. В ближайшие дни мне нужно будет уехать из Ленинграда. Когда вернусь, я тебе сообщу, — решил Романов. — Только прошу не докладывать и об этой моей просьбе своим.

— Я ведь тебе говорил уже, — обиженно заявил Петр Петрович.

Наконец подняли бокалы с коньяком и выпили. Потом Романов стал подробнее расспрашивать о жизни в провинции. Ксенофонтов рассказал о бараке Соловьева, помойке во дворе и сортире с кривыми буквами «М» и «Ж». Вспомнил, как защищали Соловьева директор школы и учительница.

— За одно то, что Соловьев оказал помощь в поимке маньяка, он с родителями достоин отдельной квартиры, — произнес Романов. — Займусь этим после встречи с ним, — пообещал.

Глава 12 Конец июля. Новости. Планы. Размышления

При возвращении домой меня закружил водоворот новостей и событий.

Первая семейная новость — нам на четверых (с бабушкой) дают трехкомнатную квартиру улучшенной планировки в построенном доме в Новом районе! Отца вызывали в Завком или Профком (не понял из их сбивчивых объяснений) и ошеломили новостью, что очередь на жилье изменилась и ему, как заслуженному работнику завода выделяется квартира в другом доме. При этом начальники, похоже, были удивлены не меньше. Порекомендовали отцу переписать документы и внести в них бабушку «ветерана труда».

Мама на седьмом небе от счастья. Новостройку вот-вот сдадут. Родители уже пакуют вещи. «Что произошло? Неужели Романов решил таким образом „откупиться“ за маньяка? Неужели я ошибся в выборе и придется начинать все сначала?» — гоняю вопросы в голове.

Вторая семейная приятная новость — врачи уверены, что в ближайшие годы отцу смерть от рака яичка не грозит.

Третья — отец перестал выпивать! Мама боится сглазить. Сообщив вполголоса новость, постучала по деревянному столу.

«Я на ТУ или на ТЕХ бабочек все-таки наступил!» — мысленно отмечаю. Последствия изменений в судьбе моих близких налицо. Интересно, по поводу квартиры звонили или приезжали из Ленинграда? «Надо бы посетить школу и порасспрашивать ребят», — планирую. Необходимо выяснить, не проявлял ли интерес ко мне кто-нибудь посторонний.

Маринка, вероятно, уже вернулась с «югов». Надо отдать ее вещи, купленные в начале лета. «Может Ламбаду показать?» — мысленно улыбаюсь, вспоминая, как веселились девчонки и зрители в лагере от этого танца. Маринку лучше навестить дома, а для этого необходимо узнать ее адрес. Это тоже можно сделать в школе.

Поужинав, захватил гитару, свою заветную тетрадь и отправился в сарай на ночевку. Необходимо привести мысли в порядок. Распланировать ближайшее будущее. Записать песни, которые вспомнил в лагере и новые, крутящиеся в голове.

Тревога не отпускала. Страх по-прежнему сжимал сердце. Пытался вспомнить слова к песне «Как упоительны в России вечера», а мысли то и дело возвращались к своим планам в отношении Романова. Неужели придется все начинать сначала? Неужели Романову не интересно узнать о себе? Неужели он настолько уверен в прочности своего положения, что не хочет встречаться с каким-то «предсказателем». Может ордером на квартиру дает мне знак, что благодарен и ждет меня в Ленинграде?

К Гришину в Москву ехать совершенно не хотелось. В столице нет таких знакомых, как в Ленинграде. Снова рисковать, особенно там, было «стремно».

От тревожных мыслей неожиданно возникло желание обратиться к богу. Вероятно, у каждого человека в жизни появляется потребность обратиться за помощью к кому-то влиятельному, хоть и незримому в надежде на защиту, подсказку и поддержку в трудную минуту.