Подъезд

Я преуспел в этом деле. Своим друзьям я ничего не стал рассказывать, они сочли, что я просто «перессался», и, как я сейчас понимаю, это мне здорово помогло в моих логических приемах. Иначе непременно нашлась бы парочка свидетелей, слыхавшая про Паука (вот и тетя Лена говорила!), и это превратило бы меня, в конце концов, в боязливого параноика. Я списал все на нервное перенапряжение. Свет мог действительно исходить из внезапно распахнутой двери (нет, ну кому приспичило вылезти именно в тот момент, хотелось бы знать?!) Смытые образы – результат моего головокружительного, полного безоглядной паники, бегства: в таком состоянии и от своей тени ринешься, не то что от чужой.

Хуже обстояло с самим Пауком. Я почти убедил себя в том, что Паук и был тенью того самого говнюка, открывающего двери когда не надо. Мое раздувшееся воображение превратило эту тень в какую-то немыслимую страхолюдину. Но что по-настоящему не давало мне покоя: почему я видел Паука, находясь на площадке ниже той, где по моим предположениям открылась дверь. Я проверял два раза: ну не мог я оттуда видеть ничью тень! Я болел этим вопросом целый год, пока, наконец, родители не купили собаку, и после этого мне уже не страшны были никакие «посвящения».