Подбельский

Эти лампы в основном ввозили из Франции, стоили они дорого, работали же очень непродолжительное время. Те лампы, что изготовляет лаборатория, как утверждают Бонч-Бруевич и Лещинский, работают дольше, а если наладить их массовое производство, то и стоимость их будет невелика.

Тут же на улице у здания радиостанции нарком собрал всех работников лаборатории и повел разговор о возможностях увеличения выпуска ламп.

— Из-за их отсутствия у нас бездействуют военные радиостанции в армиях, на кораблях. Говорите, что вам нужно, чтобы выпускать побольше этих ламп.

— Сколько надо ламп? — спросил, в свою очередь, Бонч-Бруевич.

— Ну, скажем, тысячу в месяц.

— Прежде всего необходимо стекло. Нужно примерно двадцать килограммов.

— А взять его где?

— На «Дружной горке» под Гатчиной, — ответил Бонч-Бруевич.

— Еще что?

— Многое еще нужно. И вольфрам, и никель, и вакуумная резина, и алюминий для электродов, — быстро перечислял руководитель лаборатории.

— А сейчас откуда вы это достаете?

Бонч-Бруевич вздохнул.

— С миру по нитке, Вадим Николаевич, — ответил за него Лещинский. — Достаем, где что можем: на заводе Айваза[16] из отходов, в химических лабораториях, даже в местной аптеке.

— Н-да…

— Но главное — газ. На бензине трудно работать. Нужен газ. Хорошо бы построить здесь газовый завод.

— А это уже нереально, и вы сами это хорошо знаете. Надо искать другое решение, — ответил нарком.

— Пожалуй, можно найти и другое решение — возить сюда газ из Петрограда, — сказал Бонч-Бруевич. — Но как?

— У нас достаточно своего почтового транспорта, пусть транспортировка вас меньше всего беспокоит.

— Еще нужна электроэнергия, вставил Бонч-Бруевич. — Да и вода нужна. Нужно бы построить свою электростанцию…

— И это нереально, — так же решительно ответил нарком.

Немного подумав, Подбельский предложил:

— Вот что, товарищи. Я вижу, что дело вы делаете большое и очень нужное, планы у вас большие и хорошие. Но нам срочно необходимы лампы, а вы тут предлагаете заняться капитальным строительством. Не проще ли немедленно переехать вам в другой город и там наладить массовое производство ламп?

Не успели еще Лещинский и Бонч-Бруевич опомниться от неожиданности этого предложения, как нарком сказал, обращаясь к Лещинскому:

— Вот что, Владимир Михайлович. Завтра в двенадцать часов я буду ждать вас в наркомате. Надеюсь, вы адреса не забыли: Большая Дмитровка, двадцать два! Подготовьте список пообстоятельнее — все, что вам потребуется для расширения производства. Учтите: нам нужны свои лампы, и чем скорее, тем лучше…

По правде говоря, Бонч-Бруевич, Лещинский и другие работники лаборатории не особенно полагались на порыв молодого наркома. Ведь и год-полтора тому назад приезжали на радиостанцию представители Временного правительства, тоже интересовались работами по изобретению и изготовлению радиоламп, наобещали «с три короба», но так ничего и не сделали. Не повторится ли и теперь то же самое?

И все-таки до глубокой ночи работники лаборатории составляли список необходимого оборудования. А утром следующего дня Владимир Михайлович Лещинский уже был на приеме у Наркомпочтеля,

Подбельский внимательно прочитал докладную записку и заявку Лещинского.

— Вот что, — сказал он начальнику лаборатории — к первой годовщине Октября должна быть готова первая партия ламп. Переезжайте, куда хотите. Место выбирайте сами. Я обещаю вам, со своей стороны, полное содействие…

Нарком открыл дверцу несгораемого шкафа, извлек оттуда довольно объемистый пакет и передал Лещинскому.

— Здесь вам на переезд и на первое обзаведение. И еще подумайте-ка о привлечении к работе специалистов, а если нужно» и ученых-консультантов. Денег на это мы вам дадим.

Лещинский робко взял пачки ассигнаций. Десять тысяч рублей! Да это же целое состояние! Значит, правительство не только придает серьезное значение производству радиоламп, но и возлагает большую ответственность на скромный коллектив лаборатории.

В Твери с нетерпением ждали возвращения Лещинского. С чем он вернется? Что сказал нарком?

И вот Лещинский вернулся. В этот вечер никто не покидал лабораторий.

А наутро Лещинский и Бонч-Бруевич уже мчались в Казань — в первый город, который показался им подходящим для устройства новой лаборатории. Но после внимательного знакомства с городом решили, что он не подходит — далековато от столицы. Кроме того, где-то поблизости идут бои с белогвардейскими генералами. Из Казани отправились в Нижний Новгород. Местные власти назвали несколько адресов. Длинные помещения казенных винных складов оказались очень неудобными. «Вдовий дом» имени Бугровых и Блинова на Монастырской площади хотя и был добротным, но тоже не подходил для мастерских лаборатории. Более всего отвечало необходимым требованиям совсем недавно оставленное семинаристами здание общежития на Набережной улице, расположенное на живописном высоком берегу Волги.

Здесь, на берегу великой Волги, и суждено было родиться радиотехнической лаборатории.